Unknown - ИСТОРИЯ 5-Й ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ»

После падения Киева настал черед крупнейшего промышленного центра Украины – Харькова (пятого по величине города Советского Союза). Харькову было предназначено судьбой за время войны четыре раза переходить из рук в руки. В первый раз город был захвачен немцами, взявшими его в клещи силами двух пехотных армий, наступавших одновременно с севера и с юга, 24 октября 1941 года.

Однако на бумаге эта победа смотрелась внушительнее, чем в действительности. Сталин не собирался превращать Харьков во второй Киев и своевременно распорядился об эвакуации города. По мнению Гитлера, операция Барбаросса близилась к своему победоносному завершению. По мнению окружавших его генералов и, задним числом, комментировавших поведение фюрера, последний настолько уверился в успехе, что распорядился, одновременно с продвижением на Украине, начать наступление на Москву. Разумеется, следовало учитывать и два таких немаловажных фактора, как приближавшуюся русскую осень ( «генерал Грязь» ) и русскую зиму ( «генерал Мороз» ).

Этих двух «военачальников» немцам не суждено было одолеть, невзирая ни на какие усилия. И эту истину полностью осознал, в частности, генерал фон Грейфеньург, начальник штаба 12-й армии германского вермахта. «Воздействие климатических условий на военные действия в России таково, что весной и осенью успешное продвижение войск становится невозможным вследствие распутицы и бездорожья, летом – невыносимым вследствие жары, а зимой – невероятно сложным вследствие морозов. Климатические условия России воспринимались нами как сплошная цепь стихийных бедствий».

Проблемы с климатом

Настанет лютая зима, что зовется Фимбульветр,

Снег валит со всех сторон, жестоки морозы,

И свирепы ветры, и совсем нет солнца.

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда.

Струи проливного дождя хлестали в лицо «новых викингов» и вспенивали непролазную грязь на дорогах, в которой телеги увязали по ступицы колес, автомобили, бронетранспортеры и танки застревали на каждом километре, а пехотинцы местами были вынуждены передвигаться едва ли не вплавь. Порой скорость продвижения частей дивизии Викинг не превышала 3-4 километров в сутки. Дополнительными факторами, осложнявшими наступление, являлись постоянная нехватка бензина и хлеба. Вскоре дожди сменились снегопадами и морозами. Автомобильные и танковые моторы то и дело глохли. Когда ударили морозы, синтетический бензин стал распадаться на фракции. Машинное масло и оружейная смазка густели на морозе. Постоянные морозы делали металл хрупким, как стекло. Тонкие бойки ударных механизмов стрелкового оружия нередко ломались. Вследствие всех этих факторов пулеметы, автоматы и карабины выходили из строя.

Однако смена осени с ее дождями и распутицей морозной зимой имела и свои положительные стороны. После того, как осенняя грязь оказалась намертво скованной морозом, почти парализованные бездорожьем части «викингов» вновь обрели способность передвигаться. Толстый ледяной покров, сковавший поверхность рек и озер, сделал возможным использование этих природных водоемов в качестве дополнительных путей передвижения – разумеется, в первую очередь для легких транспортных средств (тяжелая военная техника порой проваливалась и уходила под лед). Толстый и плотный снежный покров во многих случаях служил надежным бруствером, защищавшим от неприятельских пуль и осколков, а, по крайней мере, в одном случае защитил патруль «викингов» от сидевших в засаде красноармейцев. Как писал впоследствии один из унтерфюреров дивизии Викинг :

«Через несколько дней мы выслали разведывательную группу в зону, занятую большевиками. Был ясный, морозный и солнечный день. В такие дни видимость просто превосходная.

Можно видеть невооруженным глазом на много миль вперед, ясно и во всех подробностях различая каждую деталь. Я упоминаю об этом, поскольку входил в разведгруппу. Перед нашей исходной позицией располагалась открытая местность, переходившая в широкую, но неглубокую лощину. До этого места мы добрались в ходе первой перебежки. Мы залегли в овраге, заняли оборонительную позицию и отдышались, прежде чем, в ходе следующей перебежки, добраться до небольшого лесочка, расположенного прямо перед нами. Когда мы оказались в лесочке, наш штурмфюрер (лейтенант) осмотрел в бинокль бугор, который нам предстояло преодолеть по ходу нашего дальнейшего продвижения. Он тихо окликнул меня и молча указал на что-то, что заметил на бугре. Я посмотрел в бинокль и совершенно ясно различил на сверкающем под солнцем белом снегу длинные черные полосы. Такие следы оставляет пулемет, из которого вели огонь на протяжении длительного времени. Тщательно пригядевшись, я различил через окуляры бинокля белую ткань, накрывавшую углубление в снеговом бруствере траншеи, через которую красный пулеметчик вел огонь.