Козлов Сергей - Вид из окна

- А мне нравится... - сорвалось у Веры, и она попыталась тут же исправиться, - точнее, мне не нравится, Лиза, что ты подслушиваешь и вмешиваешься в чужие разговоры.

- Не больно-то надо! Вы бы еще перед микрофоном на радио беседовали. Сами знаете, какая в этой комнате акустика - как в театре.

Повисшую в воздухе неловкость помог снять впервые за долгое время включенный телевизор. Огромная плазменная панель на стене, подчиняясь командам с пульта в руке Веры, переключала программы. Павел просто сбился со счету. Антенна на крыше, похоже, отличалась эфирной всеядностью. Вера же, проскочив, как минимум, три десятка каналов, вернулась к новостям на Первом.

- Ну, чего они хотят? - возмущенно прокомментировала она предыдущий винегрет. - Насилие, безнравственность и глупость! И бредят при этом гражданским обществом! Больные на всю голову! Вот смотри, и в новостях каждый день... - и осеклась.

Диктор на фоне аэропорта «Домодедово» рассказывал об очередном покушении на крупного бизнесмена... Юрия Хромова. Покушение произошло вчера на Каширском шоссе. По машине Хромова произведен всего один выстрел. Бизнесмен был ранен и доставлен в институт Склифосовского, где ему была сделана успешная операция. Водитель сумел вывести машину с линии огня и не пострадал. Ведется следствие, отрабатываются, как водится, сразу несколько версий.

Сюжет сменился. Вера сидела, в буквальном смысле открыв рот. Она смотрела на экран, Павел на нее. Через минуту их взгляды встретились.

- Что ты там писал о неслучайной баллистике?

- Значит, мне все-таки досталась его пуля, - задумчиво поджал губы Словцов.

- Зачем было ехать за ним сюда, чтобы в итоге выстрелить в Домодедово?

- А там в него стрелял другой человек, - уверенно заключил Словцов.

- Тогда многое объясняется... Но не все. Факсы эти дурацкие...

- Что объясняется?

- Павел, когда-нибудь я тебе многое расскажу, и, возможно, тебе захочется от меня отвернуться, уйти и больше никогда не возвращаться, ни за какие деньги. Но сейчас мне просто страшно, страх, правда, не животный, а какой-то метафизический.

- Я не боюсь смерти, - сказал вдруг Павел.

- Совсем? Это невозможно.

- Нет, это пришло в свое время, как осознание ужаса жизни. В последнем романе Воннегута «Времятрясение» есть фраза, которую он приписывает Марку Твену: «С тех пор, как я стал взрослым, мне ни разу не захотелось, чтобы кто-нибудь из моих покойных друзей возвратился к жизни». По-моему, исчерпывающе.

- У меня нет детей, значит, и мне бояться не стоит, - обреченно согласилась Вера.

- У Веры должна быть вера.

- Надо ехать в Москву... Хромов все-таки друг. Друг семьи даже. Он знал Георгия. Вместе они когда-то начинали. Поедешь со мной?

- Я же на работе, - улыбнулся Словцов, - тем более, сто лет не был в столице. Наверное, со времен перестройки.

- Тогда готовься к шоку.

- Шок - это по-нашему, - передразнил рекламный слоган Павел.

- Ты не возражаешь, если я чего-нибудь выпью. Позабористей. Текилу какую-нибудь.

- А мне кофе, - попросил Словцов.

- Лиза! - крикнула в сторону кухни Вера. - Выпить хочешь?!

6

По своим комнатам расходились с чувством какой-то недосказанности. Вера и Лиза, правда, повеселели, после того как выпили три раза «Текилу-бум». Но алкоголь либо притупляет, либо обостряет. С Верой был второй случай. В сущности, каждый знал, чего ему в этот момент не хватает, но сознательно не определял этого желания. И так, с ощущением неопределенного разочарования, разбрелись по спальням.

Вера взяла с собой из библиотеки двухтомник Тютчева, Лиза просто махнула на все рукой, а на кухне махнула еще и рюмку, Павел сел, было, за роман, но не писалось, и он только тупо смотрел на монитор компьютера. Он почему-то подумал о всемирном законе тяготения. Вакуум вселенной - это, собственно, и есть разреженное одиночество. Преодолевая одиночество (читай: прорезая его орбитами), планеты вращаются вокруг звёзд, а у многих планет есть ещё и спутники. Ничего нового в этих «размышлизмах» не было, кроме того, что Павел пытался проецировать закон всемирного тяготения на людей. Все вместе они тянутся к чему-то светлому, к Богу, и также взаимопритягиваются. Есть среди них планеты-гиганты, планеты-карлики, есть чёрные дыры... А что происходит с людьми, когда они преодолевают тяготение друг к другу?

В конце концов, Павел пришел к мысли о том, что больше не в силах сопротивляться притяжению Веры, иначе они могут просто разлететься в огромном пространстве. Он начал искать повод, чтобы прямо сейчас прийти к ней. Разумеется, не найдя ничего подходящего, он просто спустился вниз, на кухню, где налил себе воды и стал пить медленно и со смаком, будто только что вышел из пустыни. И закон притяжения сработал. За спиной щелкнул выключатель, зажегся свет, и, оглянувшись, он увидел Веру в ночной рубашке.