разведка - ИВАН БОРОДУЛИН

«PAGE2

Виктор, хорошо изучивший повадки «рыжего ефрейто­ра», наверняка рассчитал, где и как нанести удар, убил часового и пробрался к штабелям бочек, в которых ока­зался авиационный бензин. Укрывшись под брезентом, Фомичев установил три мины с часовым механизмом, после чего спокойно присоединился к товарищу. Они ушли километров за пятнадцать вверх по течению реки и только тогда переправились через нее. Задержались с возвращением потому, что попали в незнакомую и очень болотистую местность, пришлось рубить ножа­ми ветки и застилать трясину.

Оставив друзей отсыпаться, мы втроем ушли в свой полк.

Так кончилась операция, носившая кодовое название «Тишина».

А через год я снова встретился с Виктором Фомиче­вым, и этот смелый парень сделал такое, чего мне не забыть, пока жив. Но об этом после.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

СОПКА РАСОХИНСКАЯ

По дороге в полк мы зашли в третий батальон, на­деясь встретить там кого-нибудь из разведчиков и узнать новости. И действительно, в обороне сидели двое наших: Дмитрий Дорофеев и Виктор Иванов, а сни­ми все три девушки-снайпера. Оказывается, Доро-среев не только позаботился оборудовать для них огне­вую позицию, но несколько раз выводил девчат на цель. Тоня и Зина уже убили по одному фрицу. Их командир Саша Плугова больше всего обрадовалась нашему появ­лению и после взаимных приветствий и поздравлений заявила, что теперь-то она обязательно размочит свой тухой счет, а то Дорофеев все для ее подруг старался. Дмитрий сообщил также, что из госпиталя вернулся ко­мандир нашего взвода лейтенант Балухин. Эта но-зость была неожиданной, и мы заторопились на Шпиль.

Друзья встретили нас словно каких-то героев. Ока­зывается, слух о диверсии на фашистском аэродроме облетел весь полк и превратился в полулегенду с таки­ми удивительными подробностями, что мы сами диву давались: какие мы, оказывается, отважные. Распростра­нению слухов о нашем подвиге здорово помог один из летчиков транспортного самолета дивизии, который своими глазами видел «море огня и дыма на месте аэродрома».

Нам жали руки, расспрашивали, поздравляли.

Лейтенант Балухин, поздоровавшись, попросил меня сразу же после ужина зайти к нему в землянку. Мне

PAGE3 Мы —разведка

65

не очень понравилось, что лейтенант ужинал отдельно от нас, и я пошел к нему с чувством какой-то неприязни. Доложился по всей форме.

— Ну зачем же так официально? — сказал Балухин, поднимаясь навстречу, и тихо, с упреком добавил: — Нам же вместе работать.

Такая искренность звучала в его словах, что мне ста­ло стыдно.

Поняв, видимо, мое состояние, Балухин протянул

руку:

— Виктор.

Я ответил рукопожатием, радуясь, что командир не такой, как показалось сначала.

— Прежде всего хочу поблагодарить тебя за взвод, — сказал Балухин, когда мы уселись и задыми­ли:— Где ты таких ребят нашел — не могу представить.

— Тут и Гордеев постарался. А благодарить надо са­мих ребят.

— Кого бы рекомендовал ко мне связным?

— Ромахина.

— Так он же твой связной?

— Мне теперь не положено.

— Ну, положено не положено — это нам видней. Так кого же?

— Дудочку, то есть Гришкина Петра.

— Тот, что с тобой ходил?

— Да.

— Ладно. А тебе, как моему помощнику, надо пере­бираться ко мне в землянку. Конечно, со связным.

— Разрешите, лейтенант, остаться с ребятами.

— Нет, это приказ. Тем есть командиры отделений, им надо давать больше самостоятельности. Перебирай­ся сегодня же.

Й

Спустя полчаса мы уже устраивали себе нары в лей­тенантской землянке.

Незаметно я присматривался к своему командиру. Среднего роста, с густой вьющейся шевелюрой, ясными |нимательными глазами, лейтенант был красив и, по е

г

о сломам, всегда имел успех у женщин. Вырос он в Сиби-1-м ■ семье лесника, унаследовав от отца великую гор­дость и вдобавок вспыльчивость, что нередко приноси­ло Балухину неприятности. Однажды — это было позд­но*, зимой — за обедом в офицерской столовой командир полка в шутку заметил, что, мол, разведчик балухин, парень недавно женатый, оставил свою моло­дую другому, а сам вынужден без всякого успеха уха­живать за поваром полка Асей. Лейтенант, не проронив ни слова, нагнулся, снял под столом валенок и запустил •но в командира.

Хорошо, что офицеры расценили этот поступок как о, обую форму самозащиты от напраслины, а майор по­читался с горячим характером лейтенанта, — не то Ба­кунину пришлось бы отвечать строго.

Командир полка выслушал мой подробный доклад на следующий день. Он явно был доволен, что люди, которых он рекомендовал для выполнения важного за­дания, не осрамились, не подвели его.