ЛА - АСЬКА

- У нас чистые руки,- обиделся Путин.

- Я ж не о вас,- обиделся в свою очередь Дима.

- Как вы говорите? Осмотический барьер? – переспросил академик Алфёров.

- Да, - терпеливо сказал Дима. - До границ атмосферы. Причём настраиваемый. Можно сделать так, что он всё пропускает. То есть тогда его как бы совсем нет. Можно – задерживает только кислород. Или только углекислоту. Или воду. Я его настроил на воду, поэтому там, где барьер был, стали появляться облака…

- А почему такая надпись? – спросил Путин.

- А вы бы что написали? – спросил Дима.

- Я? Ну… хм. Ну…

- Вот.

- Можно даже строго по границе. У меня с чего началось-то? Я подумал: а вот почему мы столько кислорода вырабатываем своими лесами, им все на свете пользуются, а платить не хотят? А нам всякую фигню продают – только за деньги? Несправедливо! Так я решил… ну и сделал. И вот… пожалуйста.

- Ну что ж,- сказал Путин. - Хорошее изобретение, полезное. А где сам прибор? И как им пользоваться? Можно ли производить на наших предприятиях? Защищён ли патентом или… иным… образом?

- Иным, конечно, - сказал Дима.

- И что вы за него хотите?

- Можно ли сказать, что это нанотехнология? – спросил Медведев.

- В общем, да,- пожал плечами Дима.

- Здорово, - сказал Медведев. – Давайте-ка сюда Чубайса.

Прилетел Чубайс. Вертолёт ещё булькал трансмиссией, а он уже сидел в кресле, забросив ногу на ногу.

- Вот, - сказал Медведев. – Знакомьтесь.

- Толя,- сказал Чубайс.

- Дима,- сказал Дима.

- Я, кстати, тоже Дима, - сказал Медведев.

- Так что можно задерживать твоим барьером? – Чубайс хитро прищурился.

- Всё, - сказал Дима.

- Всё?.. – тихо повторил Чубайс. – Всё?

Глаза его вдруг закатились.

- Э! Только не здесь! – вскочил Медведев.

- Нормально, - на вдохе сказал Чубайс. – Коньяку дай.

- Конечно, отгораживаться барьером от остального мира – дикость, - сказал Медведев. – Какой-то двадцатый век, железный занавес… А вот другую страну огородить… это возможно? Вопрос, конечно, чисто гипотетический…

- Возможно. Я прикинул – если, допустим, Штаты кругом обнести и по кислороду и цэ-о-два настроить полную непроходимость, то через год они начнут загибаться, а через три года там совсем невозможно будет жить… Что вы на меня так смотрите?

- Объясняю. Если со мной вдруг что-то случается, то ровно через три дня барьер, поставленный вокруг Москвы, активизируется. Прикиньте: кислород не поступает, аш-два-о, цэ-о и цэ-о-два не выводятся, окись азота не выводится. Да через час после этого моторы начнут глохнуть!

- Начинаем эксперимент: в рамках отдельно взятой комнаты…

- ...специально обученные учёные...

- ...нет, это не шантаж. Это защита интеллектуальной собственности. И ещё я хочу позвонить бабушке, чтобы она не беспокоилась. Кстати, о бабушке...

- Кто? Он? Да перестаньте. Не может быть. Какое ДНК? Ах, тест ДНК. И что? Что-о?!! Совпадет? Полностью совпадает? Ну ничего себе…

Путин положил трубку, повернулся к Медведеву.

- Тест совпадает…

- Как такое могло случиться?

- Когда цесаревич Николай Александрович изволил путешествовать на Дальний восток, прабабка нашего общего знакомого… как бы это сказать… изволила согрешить. И вот… тест совпадает…

- Интересный, однако, возникает расклад. Перспективный. Теперь главное – не делать резких движений…

Решили так: Дима провозглашается императором. Он не вмешивается в оперативное управление государством и вообще старается не вникать в тонкости, а лишь мотает и мотает на ус. Усы придётся отпустить, без усов не солидно. Секрет аппарата остаётся при нём. Когда и если настанет нужда применить аппарат, он это сделает. Или не сделает. Как ему подскажет нравственный закон внутри него. Одновременно в рамках уже существующей госкорпорации запускается проект «Дождь», где будут задействованы отдельные эффекты осмотического барьера: скажем, тушение лесных пожаров или полив посевов. Это принесёт стране выгоду, которую пока просто невозможно подсчитать. А уж сколько друзей появится!..

Чубайс и Алфёров зашли в пивную «Старый боцман», что на дебаркадере неподалёку от Крымского моста. Там сами варили и тут же подавали на стол свежайшее пиво и к нему правильных раков под укропом.

- Я так ничего и не понял, - сказал Чубайс, обсасывая клешню. – Сам аппарат – есть? Или его нет?

- Лучшая машина – эта та, которой нет, а работа делается сама по себе, - сказал Алфёров.

- Хорошо сказано.

– Это не я, это ТРИЗ.

- Всё равно хорошо. Я всё-таки думаю, что когда нефть подойдёт к концу…