Неизв. - Оглавление

Никто не в состоянии детально описать нарождающееся сверхиндустриальное общество. Если моя модель верна хотя бы частично, можно сформулировать несколько положений, о которых будут знать руководители компаний завтрашнего дня, и которые будут восприниматься ими как само собой разумеющееся. Когда основные, минимальные нужды людей будут удовлетворены, жизненные запросы большинства из них не будут совпадать, и для многих одного материального вознаграждения будет не достаточно для мотивации труда.

• Существуют пределы экономии, получаемой за счет масштабов деятельности - как корпорации, так и государственного учреждения.

• Информация играет столь же важную, если не большую, роль, как земля, рабочая сила, капитал и сырье.

• Мы движемся от массовой фабричной системы в направлении “кустарного” производства, “штучного” интеллектуального труда, в основе которых лежат информация и супертехнологии. Конечным продуктом этого движения будут не миллионы стандартизированных законченных изделий, а индивидуализированные товары и услуги.

• Организационная форма наиболее эффективна, если строится не по бюрократическому принципу, а по принципу адхократии. Каждый организационный компонент в этом случае представляет собой модуль, созданный для решения одной конкретной задачи, и взаимодействует со многими другими по горизонтали, а не только в соответствии с вертикальной иерархией. Решения, принимаемые в компании, подобно товарам и услугам, не стандартны, а индивидуальны.

• Развитие технологии не обязательно равнозначно “прогрессу” и, если не будет постоянно контролироваться, может фактически уничтожить уже достигнутые результаты.

• Для большинства людей работа должна быть разнообразной и ответственной, требующей способности принимать решения, выносить собственные суждения и оценки>.

Крайне важно, что принятие курса на наращивание качества жизни или на сверхиндустриализацию на основе качества жизни означает восстановление приоритета внутреннего рынка России и начало нового освоения жизни на территории страны как основе российской экономики.

Именно такая <���внутренняя геополитика> позволяет реализовывать не только нужно импортзамещение, но и достоверно определить необходимую степень открытости нашего рынка, создать основу социальной и политической устойчивости страны, начать реально связывать труд и производительные силы с управлением страной.

Подчеркну ещё раз, принятие концепции постиндустриальности является опасным, поскольку за этим невнятным словом маячит, прежде всего, сознательный отказ от индустриализации и направленная деиндустриализация страны - что и было осуществлено в 90-е годы в России и ещё нескольких странах мира.

Реализовать курс на постоянное улучшение качества нашей жизни и на мировое качество жизни невозможно без форсированной новой сверхиндустриализации - я предлагаю называть её в целях обеспечения преемственности со сверхиндустриализацией 30-х гг.

Постановка качества жизни как цели нашей сверхиндустриализации начала 21 века позволяет избежать ложной дихотомии, которая сегодня безраздельно царствует в сознании нашего населения, как <���элиты>, так и <���неэлиты>.

Говорят, выбирайте: мобилизационная экономика по Сталину или Пиночету - или прозябание и застой в виде стабильности и покоя. Или: надрывайтесь ради сильного государства, которое вам обеспечит минимальный уровень благосостояния - или вертитесь в свободе самообеспечения. Выбирайте: мировую державу - или <���нормальное государство> и жизненный комфорт

Нет и не должно быть у нас в 21 веке подобных ложных и давно устаревших противопоставлений.

С одной стороны, надо ясно понимать, что без восстановления своего законного статуса Россия никогда не получит не только комфортной и удобной во всех отношениях жизни, но и просто спокойного, пусть и несытого, бытия. Только восстановление страны в качестве мировой державы позволяет вообще говорить о какой-то минимальной нормальности жизни.

С другой стороны, наш промышленно-технологический прорыв должен идти как раз в направлении преодоления и решения этой ложной дихотомии через курс на качество жизни средствами сверхиндустриализации.

Только в этом случае нам удастся решить проблему соотнесения <���городского потребительства> с <���крестьянским трудолюбием>, трудовой мобилизации - с разнообразием потребностей, сформулированную профессором С.Г. Кара-Мурзой: <���Советский проект потерпел поражение как выражение крестьянского мессианизма в уже городском обществе <���среднего класса>. Сконцентрированный на идее <���сокращения страданий>, в осуществлении которой советский строй достиг замечательных успехов, он авторитарными способами нормировал <���структуру потребностей>. Быстрая смена в ходе урбанизации <���универсума символов> и потребностей (особенно в среде молодежи) вошла в конфликт с идеологически предписанными нормами. Узость этих норм при резком увеличении разнообразия потребностей сделала <���частично обездоленными> едва ли не большинство граждан. Крамольное недовольство общественным строем стало массовым. Хотя это недовольство не означало антисоветизма и не приводило к требованию сменить его фундаментальные основания, его смогли использовать те социальные группы, которые были заинтересованы именно в ликвидации советского строя (прежде всего ради присвоения собственности).