Anton Sibirjakov - Место, где живут Боги

- Она умерла, - говорит отец Андрея сам себе и отшатывается, когда видит ее, вышедшую к нему из тумана. Такую же молодую, как и много лет назад. С убранными наверх волосами и смешной кудряшкой, прыгающей у лба.

- Нора, - выдыхает он, чувствуя, как подгибаются ноги. – Нора…

Отец Андрея падает на колени в мокрую грязь и хватается рукой за сердце, скрипящее в груди, будто хирургическое сверло. В глазах у него темнеет, но он знает, что она не даст ему потерять сознания. Не даст ему умереть.

Он смотрит ей в глаза и понимает, что ему придется отвечать перед ней за все те годы, которые он прятался в недрах сибирских катакомб.

- Прости меня… - шепчет он ей, и ее лицо склоняется над ним. Ее большие, глубокие глаза смотрят на него, и он видит в них отражения звезд. Саму вселенную, полную тайн и загадок.

- Любимый, - говорит она ему, не раскрывая рта, и улыбается тонкими алыми губами. – Что ты делаешь здесь совсем один, в этом тумане?

- Я ищу… - он сглатывает горькую слюну, мешающую говорить, и продолжает, - нашего сына.

- Андрея? – удивленно спрашивает Нора и хлопает длинными ресницами. – Но его здесь нет. Он давно вернулся домой.

- Как…как такое может быть?

Ее тонкая рука касается фильтрующей коробки противогаза, и отец Андрея чувствует холодные пальцы на своей шее. Они гладят его шершавый от щетины кадык и скользят к подбородку. Он старается опустить голову, не смотреть на нее, но не может противиться ее напору. Ее пальцы проникают внутрь противогаза и касаются его лица.

- Ты устал, - говорит Нора и гладит отца Андрея по щеке. – Ты должен отдохнуть. Сними эту тяжелую маску и иди со мной. Домой. Ты же знаешь, где твой дом. Там, где тебя всегда ждали.

- Я… - отец Андрея смотрит в ее темные глаза и понимает, что плачет. – Прости меня, Нора.

- Поднимайся с колен, любимый. Давай же.

Все еще плача, отец Андрея встает на ноги. Он чувствует, как Нора берет его за руку и тянет за собой, в туман. Не имея сил сопротивляться, он идет за ней по уродливым, чавкающим валунам. Пытается ей что-то сказать, но она не слушает его, лишь настойчиво тащит в то место, которое называет домом.

- Скажи мне, - задыхаясь, спрашивает отец Андрея. – Наш сын. Он там? Скажи, он там?

- Он дома. Вместе со всеми, - отвечает Нора, оборачиваясь. – Там, где все мы должны быть. Там, откуда мы пришли. И куда должны вернуться.

- Хорошо, - соглашается отец Андрея. – Это хорошо.

Она улыбается ему в ответ и ведет его дальше.

Мы должны быть вместе, - спутано думает отец Андрея. – Должны были быть вместе. А теперь будем. Мы были. Когда-то…

Он останавливается и смотрит на то, как Нора разворачивается к нему и с улыбкой раскрывает объятия.

- Здесь наш дом, - говорит она. – Здесь наше будущее.

- Я не понимаю, - отец Андрея глядит по сторонам и видит тени в дыму. Их много, черными рифами они торчат из земли, принимая странные, потусторонние очертания. Отец Андрея приглядывается к ним и вдруг с ужасом осознает, что это надгробия. Что он стоит посреди кладбища, между вывернутыми из земли оградками.

- Куда ты привела меня? – спрашивает он Нору, а она уже тянется к его лицу, пытаясь стащить противогаз.

- Отойди! – вскрикивает он и бьет ее по рукам. Тонкие, они с хрустом переламываются и отлетают в сторону, будто гнилые сучья.

- Господи, да что же ты такое?! – вскрикивает отец Андрея, и в это время его жена исчезает в тумане, а на ее месте появляется раскрытая клыкастая пасть. Она поднимается от земли на тонкой лебединой шее, и из нее валятся куски переваренной плоти – остатки тел и обломки костей. Они падают отцу Андрея под ноги, и он начинает истошно кричать. Огромный бутон плотоядного растения взметается ввысь и хищным броском обрушивается на кричащего человека.

55

- То, что в этом городе произошло с реальностью…

Стим открывает глаза, пытаясь сморгнуть с ресниц кровавые капли. Стекло его противогаза разбито, и он знает, что острые осколки попали в глаза – чувствует, как они зудят под набухшими веками. Его лицо испещрено засохшими царапинами, а в горле стоит противный, кровавый ком.

- То, что в этом городе случилось с самим понятием этого слова…

Стим слышит голос, но хоть туман и отступил, он не может увидеть того, кто говорит. Лежит на спине, перебирая в памяти пепел сгоревших воспоминаний. Все, что он помнит, это то, как на него смотрели белые, шевелящиеся глаза. Огромные, они нависали над ним, будто собравшаяся на потолке влага, впитавшая в себя старую побелку и штукатурку. Он помнит, как сильные руки Стража вдавливали его в грязь, и он слышал треск собственных ребер в груди. Как противился этой нечеловеческой силе, пытаясь сбросить пришельца с себя. Бил его с размаху по маленькой голове, сжимая зубы, выворачивая плечевые суставы. Словно бы молотил голыми руками бетонную стенку.