Anton Sibirjakov - Место, где живут Боги

- Знаешь, почему у меня погоняло Краб?

Андрей усмехается, сунув руки в карманы болоньевых штанов. Позади него стоят Стим, Захар и Кислинка. Химик сидит на корточках чуть поодаль, прислонившись спиной к дереву. Их пятеро, а за спиной у Краба целая толпа.

- Не знаю, - отвечает он. – Откуда мне знать?

- Потому что я цепкий. Если схвачусь – ни разу не отпущу. Сечешь?

- Секу. И к чему это?

Краб чешет синюю от щетины шею и сплевывает себе под ноги.

- Хочу, чтобы ты знал.

- Теперь знаю, - говорит Андрей. – Оружие достал?

- Как договаривались.

- И где оно?

- Я знаю, этого достаточно. Вечером узнаешь и ты. Твои… - он заглядывает Андрею за плечо, - ребята, умеют с ним обращаться?

- Не беспокойся об этом. Умеют.

- Это хорошо.

Они молчат, уставившись друг на друга. Краб смеется и первым отводит взгляд.

- Значит послезавтра? – спрашивает он.

- Да. Послезавтра. Как и договаривались – рано утром, пока будет туман.

- Откуда знаешь, что он будет?

- Знаю, поверь.

Краб разводит руками. Он в потрепанных кожаных перчатках с обрезанными пальцами, и видно, что он заядлый курильщик и левша – ноготь безымянного пальца на левой руке желтый от никотина.

- Я верю.

- Ты их всех собираешься туда тащить? – Андрей кивает на людей за спиной Краба. Тот оборачивается и пожимает плечами.

- Чем больше, тем лучше, разве не так?

- Чем меньше, тем незаметней.

- Они умеют быть незаметными.

- Скажи мне - зачем ты туда идешь? У тебя там кто-то остался?

Краб достает из кармана куртки пачку легких «Мальборо» и протягивает Андрею.

- Будешь?

- Нет, спасибо. Бросил.

- А мне семечки не помогают, - он закуривает и смотрит Андрею в глаза. – Ты, правда, веришь, что я добряк? С Божьей помощью мы переберемся на тот берег, и там наши пути разойдутся. И незачем тебе знать, зачем мы туда идем.

- Почему же не пошли сами?

- Чем больше, тем лучше, чувак. Чем больше, тем лучше.

14

Дальний палаточный городок, расположенный в низине дороги, в выстланной сухостоем проплешине, с первого взгляда кажется пустым и заброшенным. Нет здесь ни торговцев, втюхивающих туристам разнообразный шлак, ни костров, с пьяными выкриками и драками. Только дымящие отводы буржуек, торчащие из брезентовых покатых крыш. Напоминание о том, что это место все еще живо.

Стим, Химик, Кислинка и Захар стоят рядом с Андреем на краю размытой дороги. По правую сторону от них, за покосившимся бетонным ограждением, чернеет водонапорная башня. Смешанный лес, в котором наряду с соснами растут березы и кустарники, полукругом обнимает палатки и с тыла упирается в ограду водозаборной станции.

– Я насчитал двадцать одну палатку, - подает голос Стим. – Не густо.

- Самые отчаянные, - говорит Кислинка и рукой зачесывает упавшие на глаза волосы. – А там, где отчаянье, там и безумие.

Химик смотрит на него и нервно улыбается.

- Опять кого-то цитируешь? А вот это…- он простирает руки и словно бы держит поляну с палатками на ладонях, - оно того стоит?

- Что именно? – отзывается Андрей.

- Ну… нам ведь не по пути, какого черта он оставил стволы здесь?

- Значит, так было безопасней. Идем.

Андрей первым скользит вниз по размытой дождями тропинке.

Когда в последний раз он виделся с Крабом, тот вызвал его из палатки на разговор тет-а-тет. На улице вечерело, снова поливал дождь, и они стояли в капюшонах. Краб курил, пряча сигарету в ладони, и с хитрым прищуром смотрел на Андрея из-под упавшего на глаза болоньевого канта.

- Любишь ты все усложнять, - усмехнулся тогда Андрей, подразумевая излишнюю таинственность переговоров.

На что Краб посоветовал не доверять даже самому себе.

- В этих местах, - сказал он, - все выворачивается наизнанку. Запомни мои слова.

Андрей запомнил. Как и то, где им придется забирать оружие.

- Когда будешь в этих палатках – осмотрись, - бросив сигарету под ноги, сказал Краб. – Это место тебе многое расскажет.

Он развернулся и зашагал прочь.

- О чем расскажет?! – крикнул ему в спину Андрей.

- Да обо всем, - развернувшись, ответил Краб. – О том, зачем ты здесь.

И вот сейчас, за сутки до опасного похода в изъеденный аномалиями Новосибирск, Андрей идет по пружинящей сухой траве вглубь серого палаточного городка. Хмуро глядит на неприветливо опущенные брезентовые пологи, давит ботинками дрожащее в лужах небо и думает о словах Краба. В отличие от остальных из команды, Андрей не считает его меркантильным подонком, охочим до любого заработка, а видит в нем человека, умеющего мыслить и любить.