Unknown - Книга без названия

А форма В у нас - это "экстренная, нескрытная, с оборудованием". Просили? Получите. И распишитесь.

Такого шороху, как одновременная эвакуация четырех наблюдательных точек, охрана лаборатории прозевать не сможет, даже если очень захочет. А потом они разберутся, откуда был дан сигнал. И по записям быстро найдут и машину Тымиша, служебную, между прочим, и самого Тымиша. Вернее, его личное дело. Потому что сам он провалится в тартарары - и не вылезет оттуда, пока не уляжется пыль.

Что делать, если идиот взялся орать под снежным карнизом? Подорвать этот карниз вместе с идиотом. Предупредив тех, кто под ним стоит. И неважно, кто это - люди Волкова, подпольщики или черти.

***

Он смотрел на сообщение. Значит вот оно что. Значит Андриевич докопался до "Незабудки". Захватить и удержать ее за собой он не сможет - и должен это понимать. Так что есть только одна причина, по которой Андриевич не пойдет к Волкову требовать свою долю. Он собирается использовать информацию о "Незабудке", чтобы торпедировать гауляйтера. Нелегальная евгеника есть нелегальная евгеника. Развлечение популярное, но попадаться на нем нельзя. Да, этот расклад сам по себе достаточно плох. Но вместе с цветочком, Аахен неминуемо накроет "Ласточку". Потому что вывезти оборудование мы не успеем и подполье не успеет тоже. Разве что персонал, и то...

Габриэлян поднял голову. Восемь вечера. Снаружи уже давно ночь. Он снял очки, тщательно протер их. От носового платка пахло озоном. Веселый сухой запах.

Итак. В минусе - Аркадий Петрович Волков, лаборатория "Ласточка", Суслик, Король и Олег. В минусе - то, что старшие узнают, что против них готовят биологическую войну. В минусе большая часть "Свободной Луны", потому что за них возьмутся так, как брались разве что за ирландцев. Мне придется ложиться на дно и начинать сначала - и еще неизвестно, удастся ли это сделать, потому что они будут много, много внимательнее.

В плюсе - ничего.

Следовательно Андриевич не должен сегодня говорить. К большой реке я наутро выйду... Габриэлян вдруг вспомнил ту парочку перед дверью 87. Они тоже пошли ко дну в виду порта. Интересно, им хотелось жить больше, чем ему сейчас? Англичане называют это "поэтической справедливостью". Хорошая вещь. Приятно, когда в мире есть симметрия и справедливость. Даже если, вернее, особенно, если...

Он включил шифровальную программку и отправил Суслику одно слово - "сутки". Вообще-то, он мог его не шифровать, но уйди из секции совета открытое сообщение - и три разных подразделения СБ столкнутся лбами, пытаясь понять, что это было.

Достал из кармана чистый лепесток скоростной памяти, проверил все ли нужные файлы на месте, перенес на лепесток. Ах, господин Андриевич, господин Андриевич, те, кто живет в стеклянном доме, не должны бросаться камнями. Даже если стекла пуленепробиваемые.

Габриэлян вызывал на экран сообщение Суслика, подошел к Волкову и протянул ему планшетку. Аркадий Петрович - хоть по манерам его этого сказать было никак нельзя, человеческую молодость свою провел в обстановке, в сравнении с которой нынешняя Москва была местом сугубо вегетарианским. Так что, прочитав - и естественно уничтожив - сообщение, он просто изогнул бровь - вообще-то ночному референту и знать-то было не положено об объекте "Незабудка", не то что держать там круглосуточное наблюдение - и сказал:

- Вы полагаете, это наш друг?- имея в виду своего омского коллегу.

- Аркадий Петрович, я полагаю, что это скорее его сосед.- а значит Андриевичу сегодня не найдут замены - слишком велика разница во времени с Токио.

- Вы...

Габриэлян открыл следующий документ. Глаза Волкова весело округлились.

- Действительно? Именно там?

- Да, Аркадий Петрович. Исключительно забавное совпадение, вы не находите?- Габриэляну все-таки нравился Волков. В частности тем, что ему почти никогда ничего не нужно было объяснять. И чувство юмора у него было совершенно человеческое. С точки зрения Габриэляна, конечно. Во всяком случае, содержимое файла советника действительно порадовало.

- Хмм...- протянул Волков,- но если это сделаю я или кто-то из моих птенцов...- то все присутствующие решат, что господину советнику есть, что скрывать. И не ошибутся.- Нам нужен посторонний.

- Простите, Аркадий Петрович, нет.- Андриевичу 120 лет. Ни одному из присутствующих птенцов с ним не справиться, а Волкову идти нельзя. - Это сделаю я.

Волков свел брови на переносице.

- Кто послезавтра поедет ночным референтом в Аахен?- потому что вы не сможете .