Калашников С.А.: Калашников С.А. Внизу наш дом.

Это, если принимать во внимание варианты привычной для нашей “школы” концепции.

Однако, рассматриваются и непривычные — вот бронированный У-2 с двумя двигателями на крыльях и целой батареей из пар ШКАСов, УБК и ВЯ. Последняя — двадцатитрёхмиллиметровая пушка с настолько мощной отдачей, что ставят их преимущественно на штурмовики, обладающие немалой массой и хорошим запасом прочности.

Общее впечатление от увиденного — никто не знает, куда грести. Прорисовывают всё, что могут придумать. Прикидывают вес к скорости, толщину брони к массе секундного залпа, а длину пробега к скороподъёмности. Часть машин неспособна взлететь даже на бумаге. Я тоже не могу ничего присоветовать — задача выглядит заранее нерешаемой. Тоска и чувство безысходности рука об руку расхаживают во всю ширину моей души.

***

Как живём мы с Мусенькой? По-человечески — по ночам. А когда ещё, если весь день заняты на курсах. Даже питаемся вместе с личным составом. Мой лётный паёк жена съедает на пару с Шурочкой, а Сан Саныч частенько угощает беременных капитанов отличным салом.

Ссоримся ли мы? А зачем? Я за полвека совместной жизни изучил её характер - знаю, по каким вопросам какое мнение она имеет, и беззастенчиво этим пользуюсь, то есть никогда не спорю и вообще потакаю ей всячески. От этого настроение у моей судьбы не портится и характер делается сговорчивым. Чего и всем желаю.

Разумеется, общаясь мы задеваем многие вопросы авиастроения. В том числе, рассуждаем и о набившем в моих мозгах оскомину москитном штурмовике. Вообще-то она не очень склонна к глубоким сопереживаниям, как говорится: “он пришёл — она сказала”, но ко мне отношение у неё более тёплое.

- Ты вот, Шурик, когда “кирдыка” делал, о чём думал?

- Об основной задаче — донести оружие в точку выстрела и поразить цель.

- Так почему у тебя сейчас голова ненормально работает? Задача - та же. Изменились свойства цели.

- Так к этому ещё и требования технического задания добавились — раньше то я ничем, кроме собственного представления, не руководствовался.

- Наплюй. Ты же это умеешь, - Мусенька сладко потянулась и ткнулась носом мне в плечо. - Делай, что должен — потом ответишь.

Вот за что я люблю эту женщину — умеет она мне мозги прочистить. Впрочем, нашим “курсистам” - тоже.

Этой ночью родила Шурочка. Всё прошло нормально, но несколько дней кому-то придётся подменять её на занятиях. И нужно будет няньку малышке подыскать, хоть за деньги нанять, хоть мобилизовать через военкомат, потому что лично я считаю её работу сейчас очень важной. Не именно няньки, а конкретно Шурочки — самолёт в неумелых руках — подарок врагу. И нельзя занимать промышленность выпуском подарков для противника. А из выпущенных подругой сотен “птенцов” всего четверо погибли. Зато насбивали… Уж по одному-то вообще каждый. А есть и такие, чей личный счёт приближается к десятку.

***

Итак, требуется самолёт поля боя. В идеале — вертолёт. Но с его созданием мне не совладать — ну не знаток я в этой области. Так что мечты о машине вертикального взлёта сразу можно отмести. Зато, напрашивается вывод, что скорость его следует не увеличивать, а уменьшать. Зачем уменьшать? Затем, чтобы он мог хорошо целиться при работе по наземным целям, а не просвистывал над ними, как метеор.

Из самых ярких аналогов этой эпохи, следует упомянуть У-2, который мог лететь даже на шестидесяти пяти километрах в час — садиться, по крайней мере. Наш “сундук” имеет ещё лучший показатель — пятьдесят километров в час. Соответственно и разбег с пробегом у него меньше.

А можно ли добиться большего? Можно, увеличив площадь крыльев и, соответственно, подъёмную силу. Вот о чём, оказывается, думал Симка, прилаживая к У-2 пару двухсотпятидесятисильных моторов. То есть, он, наверное, не прямо так думал, а интуитивно догадывался — точился где-то под его причёской червячок озарения.

Этого “червячка” я и представил на следующий день в КБ. Так и сказал, что самолёт должен подлететь к месту событий со скоростью автомобиля, едущего по гладкой дороге. Подлететь на малой высоте на расстояние около километра, приподняться на удобную высоту и как-ак врезать из всех стволов. Потом стремительно развернуться, снизиться до бреющего и побежать за новой порцией гостинцев.

А тут Климка — один из бывших пионеров, а теперь очень серьёзный товарищ лейтенант и к тому же орденоносец, вспомнил, как у них соседи-пехотинцы за половину коровьей туши одолжили на денёк один из “сундуков” с лётчиком. Они ему в переднюю стенку вмонтировали пулемёт “Максим” и на этом угробище прошли над берегом речки, выбивая пулемётные гнёзда. А потом быстренько всем батальоном перебежали через водное препятствие по льду и заняли высотку, которую было велено отбить.