Nataly - Михаил Абрамович Мильштейн

Сначала все шло неплохо по четко намеченному плану : ору­жие закупалось в США, затем отправлялось в Мексику, там пере­гружалось и следовало в Испанию. Некоторые люди в Мексике на этом хорошо заработали. Но в ходе операции одно судно все-таки было потоплено. По-видимому, агенты Франко в конце концов догадались о подлинном маршруте корабля. Закупки оружия вскоре прекратились, а у меня на счетах все еще оставались круп­ные денежные средства. Что с ними дальше делать, я не знал.

Наконец из Центра пришло указание, чтобы я все деньги снял со своих счетов, обналичил и отправил в Москву. Из этого указа­ния я сделал вывод, что Центр остро нуждается в валюте.

Легко приказать: «Получить деньги наличными». Но как это осуществить на практике? Перевести деньги, не вызывая подоз­рений, можно, а вот получить крупную сумму наличными - та­кой шаг не был похож на поведение нормального крупного вкладчика.

Ломать голову пришлось и над тем, как перевезти такую ог­ромную сумму денег в генконсульство, ведь речь шла о сотнях тысяч долларов. Это было небезопасно. В криминальной столи­це Америки в некоторых районах могли лишить жизни и за 30 долларов...

Я долго размышлял над этим и в конце концов решил дейст­вовать самым неожиданным и не предусмотренным правилами способом.

В качестве первой «жертвы» я избрал банк, который распола­гался на Уолл-стрит. Не помню названия банка, скорее всего, это было отделение «Чейз Нэшнл бэнк». Показав свою чековую книжку, я сказал клерку, сидевшему у окошка, что хотел бы по­лучить всю наличную сумму. Клерк, не скрывая своего удивле­ния, удалился с кем-то посоветоваться. Вернувшись, он извиня­ющимся тоном сообщил мне, что банк, к сожалению, не держит таких крупных сумм наличными. Договорившись на следующий день на 12 часов пополудни, я ушел.

Назавтра я пришел не в 12, а в 10 часов, будучи уверен, что деньги уже находятся в банке. И не ошибся. Без особых проволо­чек мне выдали всю сумму. Мой счет в этом банке был закрыт. Прощаясь со мной, кассир осторожно огляделся по сторонам и сказал:

- Я не вижу охраны с вами. Иметь такую сумму на руках не­безопасно.

- Разумеется, - ответил я, - охрана ждет меня внизу. Этими словами я успокоил клерка, но не себя.

Никакой охраны внизу у меня, конечно же, не было. Убрав деньги в «дипломат» и прикрыв их газетой, я пошел в метро, счи­тая, что так будет безопаснее всего. В генконсульство я добрался без приключений. Конечно, в дороге я чувствовал себя дискомфортно, но иного выхода у меня не было. Я страшно нервничал, прекрасно отдавая себе отчет, что мне предстоит сделать еще не­сколько таких «ходок». На время я затаился. Мне пришла в голо­ву идея привлечь к проведению этой операции кого-нибудь из близких мне людей.

Вице-консулом МИДа в Нью-Йорке тогда работал Боровой. По моему мнению, хороший и добрый человек. Неотступно ду­мая о том, что ходить с такими деньгами по Нью-Йорку одному опасно и рискованно, я решил уговорить Борового в сле­дующий раз поехать со мной. Каково же было мое удивление, когда он решительно отказался. В его глазах застыл неописуе­мый ужас.

— Не впутывай меня в это дело. В случае скандала мы поста­вим под удар генконсульство. Этого делать нельзя, — такими сло­вами он ответил на мою просьбу.

Мне показалось, что Боровой больше всего опасается не за престиж генконсульства, а за собственную жизнь.

— Такие деньги без надлежащей охраны перевозить нельзя. Наверняка ограбят и не остановятся даже перед убийством, — до­бавил он.

В общем, из моего замысла привлечь к этой операции вице-консула ничего не вышло, а других работников генконсульства я не решился посвящать в суть дела.

Любопытная деталь: брат Борового был американским под­данным, жил на западном побережье США, принимал активное участие в профсоюзном движении и являлся, если я не ошиба­юсь, руководителем или одним из руководителей профсоюза портовых грузчиков в этом районе Соединенных Штатов.

По возвращении в Советский Союз Борового уволили из МИДа; он некоторое время работал гидом в Музее Революции, а в начале Отечественной войны пошел добровольцем на фронт и вскоре погиб.

Но вернемся к моим злосчастным денежным вкладам. Все нормальные вкладчики обычно беспокоятся о том, как бы увели­чить свои капиталовложения, я же был занят тем, как бы поско­рее изъять свой капитал. Пользуясь только городским транспор­том или своей машиной, я в течение примерно месяца полно­стью снял деньги со счетов и до прихода дипломатической поч­ты хранил огромные суммы в сейфе своего кабинета. Всего у ме­ня на руках оказалось более миллиона долларов и несколько де­сятков тысяч английских фунтов стерлингов. Об этих деньгах никто в генконсульстве не знал. В Центре, как потом выясни­лось, тоже не ведали, какую точно сумму я потратил и сколько долларов и фунтов стерлингов должен был вернуть в казну госу­дарства. Деньги на мой счет переводились разными людьми из разных стран, и, судя по всему, никто в Центре строгого учета де­нежных поступлений и моих расходов не вел. Так что вся ответ­ственность за полученные и потраченные деньги лежала полно­стью на мне. И только на мне. Перед отправкой денежных средств в Москву я составил подробный финансовый отчет о де­тальном передвижении подотчетных мне денежных средств. С первой же дипломатической почтой деньги и отчет были отпра­влены в Москву. В Центре, как в дальнейшем оказалось, были довольны моей деятельностью, особенно связанной с испански­ми событиями.