Андрей Посняков - Царьград. Гексалогия

Он так и застыл у фонтана, не шевелясь, пока вокруг носились недоуменно орущие сорванцы. А когда те унеслись в сторону, мальчишка тоже выскользнул, убежал. Правда, поблагодарить не забыл:

– Спасибо, дяденька!

Алексей сплюнул – надо же, вежливый. Тоже еще, племянничек отыскался…

Немного погодя дожидаться появления Авдея стало куда веселее – у рядов торговцев возникли, наконец, две молодые пары – близнецы со своими пассиями. Рядом с Лукой (или Леонтием, издалека было не разобрать) стояла юркая совсем еще молоденькая девчушка, на вид, наверное, лет пятнадцати, довольно‑таки миленькая, с совсем еще невинным детским лицом и наивным взглядом. Явно уж не вдовушка. Не хозяйка баркасов. А значит, это Лука с нею. Ну, Лука, отыскал себе детский сад, извращенец! Впрочем, замуж в здешние времена девчонки выходили рано, лет в двенадцать‑тринадцать. Потом быстро рожали целую кучу детей, из которых три четверти умирало еще во младенчестве, и годам к сорока превращались в изможденных жизнью старух с вялыми морщинистыми лицами. Такова уж была тут женская жизнь, хотя далеко не у всех – бывали и редкие исключения.

А красивая все ж таки девочка у Луки! Ишь, как мило щурится от солнца, смеется… дите еще совсем, мамина или папина дочка. Зайчик, ути‑пути…

А вот у Леонтия, сразу видно – матрона! Истинная вдова, хозяйка баркасов. Высокая, далеко не худая, с красивым, но несколько жестким лицом, как у любой, привыкшей повелевать женщины. На вид не такая уж и старуха, вряд ли больше тридцати. Видная такая женщина, настоящая мадам, из тех, кто коня на скаку остановит и в горящую избу войдет – пьяного мужа за шкирку вытащит. Этакая белокурая Жизель, говоря словами из старого фильма. Огонь‑баба! Не то что у Луки – детеныш. Красивый, правда, детеныш, веселенький, да… Что и говорить – зайчик.

Пойти, пожалуй, и познакомиться? А почему бы и нет! Скверик приятный, от родного присутствия недалеко, можно сказать, почти рядом, узнает кто, так и не беда – что, нельзя уж и прогуляться после работы, фонтаном полюбоваться, подышать свежим воздухом? В конце концов – вина с жареной рыбой выпить, вкусное, наверное, здесь вино продают – публика‑то сплошь порядочная, чинная.

– Вечер добрый, друзья мои! – подойдя ближе, галантно раскланялся протокуратор.

– Добрый! Филомена, вот познакомься, наш… гм… хороший друг! – представил свою спутницу Леонтий – теперь уж ясно было видно, что Леонтий, Алексей давно уже вблизи близнецов не путал. Леонтий… Ага… Представил… Вот этого вот наивного голубоглазого зайчонка?! Это что ж, вот она и есть «хозяйка заводов, газет, пароходов», точнее сказать – баркасов. Но ведь с арендаторами управляться – это характер нужен, характер!

Ну ничего же себе! Вот уж не угадал.

Торопливо назвавшись, протокуратор рассеянно кивнул обоим девчонкам – и этой юной баркаснице, и бой‑бабе Луки. Ту звали Феодосией.

– Ну как? – чуть отойдя в сторону, одними губами спросил Лука.

– Пока спокойно все. Понадобитесь – дам знать. Девок своих предупредите, мол, на дежурстве, так, мало ли…

– Предупредить? Уже!

Обе пары и Алексей подошли к винным бочкам, укрепленным прямо на телегах, запряженных осликами и лошадьми.

– Прошу сюда! – углядев будущих покупателей, заблажил ближайший торговец. – Не пожалеете, у меня настоящее родосское!

Пассия Леонтия, юная «ути‑пути» Филомена, оказалась у продавца первой:

– А ну‑ка плесни на пробу!

– Пожалуйста, уважаемая. Пей на здоровье!

Торговец – коренастый, до самых глаз заросший бородой мужичага самого разбойничьего вида – ловко налил вина в небольшую глиняную чашечку‑пробник.

Филомена осторожно хлебнула… побулькала вином во рту… и с отвращением сплюнула наземь:

– Это, что, родосское вино? Ты кому мозги трешь, борода многогрешная?! Мне что, кликнуть смотрителя?

Сжав губы, девушка поперла на опасливо попятившегося продавца, словно танк на вражескую пехоту. Пусть маленький, но все же – танк.

– И по сколько у тебя кружка, черт сиволапый? А? Небось две аспры?! Совсем страх потерял и остатки совести? Скандала хочешь? Сейчас получишь!

Филомена бросала слова, словно кирпичи, и все – в морду незадачливого торговца. Вот вам и зайчик!

– Ладно, ладно, госпожа… – испуганно оглядывался бородач. – Ты это… ты не кричи. Я цену сбавлю! А вино это мне за родосское и продали. Прям с корабля. Измаил‑купец продал.

– А ты не покупай всякую бодягу у турков! По аспре за три кружки – и разошлись.