Андрей Посняков - Царьград. Гексалогия

Обойдя вырубку далеко стороною, Лешка направился на свет. Под ногами похрустывали старые коричневые иголки и ветки. Когда юноша прошел метров сто или около того, лес стал редеть, появились обширные, заросшие кустами смородины и малины, поляны, почва под ногами стала рыхлой, песчаной… а затем и зачавкала.

Болото!

Лешка чуть было не расхохотался.

Черное болото!

Ну, куда хотел – туда и пришел. Вот она, болотина, вон кочки, а вон – пень. Тот самый, про который говорила бабка Федотиха. Интересно, не врала? Ладно, будет возможность – проэкспериментируем…

Выйдя к болоту, юноша внимательно осмотрелся, отмечая для себя знакомые – вернее, слегка знакомые – ориентиры. Пень, лощинку и ельник, в котором рыдал купеческий сын Ваня… Дорогу… Да, вот по ней‑то они тогда и шли! Не далее, как вчера, кстати. А кажется – будто уже столько времени прошло! Интересно, как это они вчера ухитрились не нарваться на разбойников? Повезло. Что и говорить – повезло.

Может, и сейчас повезет? Если со всей осторожностью пробираться…

Лешка вышел к селу вечером. Оранжевое солнце пряталось за чернеющим лесом, и длинные тени деревьев, казалось, хватали за ноги идущих по большаку путников – возвращающихся с уловом рыбаков, крестьян, бредущих с полей, закончивших на сегодня работу плотников.

Увидав юношу, староста Епифан ничуть не показал виду, что взволнован – видать, не совсем доверял даже своим. Постоял на середине двора, заложив за спину руки, лениво покритиковал работников, а когда те ушли в избу, кивнул Лешке – пошли, мол…

– Вот сегодня ночью и возьмем татей! – внимательно выслушав рассказ, азартно заявил староста. – Пока косцы здесь, да плотники… В соседней деревне воинский десяток на постое – их тоже покличем, посейчас же пошлю вестника. Ух, и зададим лиходеям жару! Век будут помнить… ежели уцелеют – народишко‑то на них зол шибко.

– Хватит ли сил? – засомневался юноша. – Разбойники – народ ушлый. Не думаю, чтоб мы к ним вот так, запросто, подобрались.

– Дороги перекроем. – Епифан кивнул. – И ту тропинку, что вдоль ручья. А через Черное болото они не сунутся – себе дороже.

Староста с силой сжал кулаки – видно было, что лесные тати достали его крепко. Впрочем, не его одного…

Спать на усадьбе Епифана Кузьмина сегодня не ложились. Работные люди старосты вооружались крепкими рогатинами, а кое‑кто готовил и луки с калеными стрелами. Пришедшие ближе к ночи во двор плотники с шумом точили топоры.

Лешка потянулся на лавке – после ужина решил хоть немного выспаться.

– А ты что же не готовишься? – войдя в сени, поинтересовался Иван. – Спать, что ль, собрался?

Юноша улыбнулся:

– А хотя бы и спать! Устал вот чего‑то… Ну, да пойдут – разбудят, я Епифана предупредил. Ты‑то с нами?

– Конечно! – Отрок обиженно сверкнул глазами. – Глядишь, и тятеньку ослобоним… Ох, боязно… Как бы его в суматохе живота не лишили. Ну, да все в руках Господа!

Мальчик истово перекрестился и, лукаво взглянув на собеседника, вдруг понизил голос:

– Не знаешь, когда выступаем?

– Думаю, уж всяко после полуночи, даже и к утру ближе. Пока все соберутся, пока воины с соседней деревни придут… Дело небыстрое.

Отрок тряхнул головой:

– Ну, значит, успею.

– Куда это ты успеешь? – удивился Лешка.

– Да с девой тут с одной познакомился. – Иван смущенно опустил очи долу. – Из соседней деревни. Договорились вечерком на старом гумне встретиться… Очень уж я ей понравился… да и она мне.

– Во, дает! – Лешка захохотал. – Уже девок клеит! Нашел время…

– Да успею, наверное…

– Ну, наверное, успеешь, – подумав, кивнул юноша.

– А не успею, так догоню!

– Догонит он… Смотри, не заплутай… дамский угодник. Девка‑то хоть красивая?

– Как солнце!

Отрок убежал, простучав сапожками по крыльцу, и Лешка, наконец, вытянулся на лавке. Спать ему, честно говоря, не особо хотелось, но немного отдохнуть нужно было – чай, отмахал сегодня уже верст пятнадцать.

И все же – уснул, не выдержал. Во сне видал почтальоншу Ленку. Та почему‑то ехала на красной «Таврии» бабки Федотихи вслед за медленно идущим по краю соснового бора Лешкой и кто‑то кричала. Что – Лешка не расслышал, а потому остановился, повернулся…

…и едва не упал с лавки!

Ну, привидится же…

Протопав по крыльцу, в сени заглянул Епифан с саблей на поясе и коротким копьем в руках.

– Проснулся уже? Ну, подымайся – выходим.

Лешка, кивнув, уселся на лавке, натянул сапоги и, выйдя во двор, подошел к колодцу. Прогоняя остатки сна, умылся холодной колодезной водичкой. Пригладив волосы, поправил на поясе саблю в подвязанных найденной проволочинкой ножнах. Посмотрел по сторонам, поискал в свете горящих во дворе факелов купеческого сына. Нет, что‑то не видно. Заигрался, видать, с девкой. Может, оно то и к лучшему – ни к чему парню соваться в пекло, в схватке от него толку не много.