Unknown - i c2ab19a2c5d6e8bb

Но это потом, а сейчас можно заняться еще чем-нибудь интересным. Например, обследовать вот эту дрезину, загруженную увесистыми баулами с неизвестным содержимым. Грузчики как раз куда-то делись, а значит, никто не будет мешать инспектировать поклажу.

Так, что тут у нас? Потертый чемодан закрыт на замки, да и пахнет от него чем-то резким и неприятным… Фу-у-у, он нам не нужен, оставим его в покое и перейдем к следующему объекту досмотра. Что дальше? Большая спортивная сумка, забита до отказа, застежка-«молния» внутрь не пускает. А жаль, там наверняка есть что-нибудь, достойное внимания. Вернемся к нему позже, а пока перейдем вот к этому клетчатому баулу. У которого, что замеча тельно, не закрыта застежка!

Тихое шуршание, и хвост котенка, вильнув напоследок, исчез в недрах хозяйственной сумки. Внутри оказалось множество интересных вещей: вперемешку лежали шерстяные носки, варежки и перчатки, и Вася рывками пробирался между ними, стремясь залезть поглубже. Устав рыться в белье, он замер, прислушиваясь к своим ощущениям. В сумке было тепло и уютно, котенок расслабленно выдохнул, прикрыл глаза и незаметно для себя задремал…

* * *

Проснулся он от вжикнувшей застежки. Хриплый голос отдал команду на отбытие, баул несильно качнуло. Вася затаился; слышны были лишь размеренный стук колес да шуршание одежды. Потом дрезина замедлилась, раздался окрик часовых – они запрыгнули на транспорт и принялись ворошить груз. Закончив проверку, постовые слезли, и челноки продолжили свой путь.

Потихоньку завязался разговор. Один из собеседников определенно был жителем покинутой станц ии – котенок узнал густой баритон, принадлежащий толстячку, живущему по соседству. Остальные попутчики были незнакомы.

Вскоре болтовня сошла на нет, и воцарилось напряженное молчание, прерываемое тяжелым дыханием сидящей на рычагах сменной пары. Через какое-то время дрезина прибыла на следующую станцию, где часть товара разгрузили, а экспедиция отправилась дальше. Потом была еще одна станция, на которой также отдали несколько сумок.

На третьей пришла очередь Васиного баула, который куда-то понесли и спустя минуту бросили на пол.

Носильщик ушел. Вася немного подождал и стал искать выход. Его не оказалось: молнию застегнули плотно, а расстегнуть ее изнутри котенок, конечно, не мог.

Спустя несколько минут Василий устал копошиться среди одежды, перестал дергаться и замер, чтобы отдохнуть и набраться сил. Было очень душно и жарко. Окружавшие со всех сторон носки с варежками уже не радовали, хотелось выбр аться наружу, чтобы глотнуть свежего воздуха.

И вот, когда Васе стало уже совсем невмоготу, и он готов был закричать, чтобы позвать на помощь хоть кого-нибудь – неожиданно раздались тихие шаги. Осторожно ступая, кто-то вплотную подошел к сумке, постоял – и вдруг резко поднял ее. Внутри все перевернулось, котенка с головой засыпало бельем.

Минут десять сумку качало от ходьбы, а потом ее вновь бросили на пол. Баул открыли, внутрь ворвался свежий воздух. Котенок сощурил глаза от хлынувшего снаружи неяркого света.

– Толян, смотри, сколько тут всего! – раздался гнусавый голос. – Целая куча шмотья! Я даже знаю, куда мы можем его сбагрить. Нехилый барыш наварим, братуха.

Обладатель неприятного голоса наугад засунул руку в сумку и вытащил первое, что попалось. А попался ему котенок. Целую секунду они обалдело смотрели друг на друга, а потом гундосый громко завизжал и отбросил от себя Васю.

– Толя-а-а-а-ан!!! Толян! Тут мутант! А-а-а!

– Где?!! – в поле зрения появился угрюмый мужик с зажатой в руках арматуриной. Он замахнулся, чтобы ударить по забившемуся в угол Василию, но внезапно успокоился и опустил железку.

– Валик, ты дебил… Это ж, блин, котенок! Какой из него мутант?

– Котенок? А че это такое? – испуганный воришка слез со стола, на который запрыгнул в порыве страха. – Он не укусит?

– Эх ты, сопляк, – снисходительно бросил угрюмый. – Ну да, ты же после войны родился, и кошек в глаза не видел. А я их еще помню… – задумчиво проговорил он. – Слышь, а я тебя поздравить хочу, Валик. С праздником тебя!

– С каким праздником? – не понял тот.

– С праздником живота! Сегодня мы с тобою будем есть мясо, – с кривой ухмылкой сказал Толян, поглядывая на котенка.

– А! Так мы этого, что ли, есть будем? – сообразил гундосый. – А он съедобный? Вы их тогда хавали?

– Съедобный. Мы их не хавали, правда, мы с ними, когда я мелкий был, по-другому забавлялись, – разбойник задумчиво поскреб выпирающее пузо. – Но жрать можно, это точно.