Craig Lightfoot - o f2be50149fb33788

Близко подходить не стали, чтобы панику на зверей не навести, не

спугнуть значит. Был случай, как Миник рассказывал, что

перепуганное приблудным белым медведем лежбище разом в море

спасаться кинулось и два каяка с охотниками попавшими в эту

многотонную, мечащуюся в воде усатую,рявкающую и

верещащую тюленью толпу, утонуло.

Я по моему упоминал, что каяк наш был в серовато-белого цвета,

ну и хламиды наши непромокаемые из нерпичьих кишок

примерно того же белесого окраса были. Миник велел пригнуться

и не светить торсом, так чтобы для тюленьих глаз казались мы

большим куском прибрежного, не очень чистого весеннего

льда.Поскольку нас сносило ветровым течением, Минику

постоянно приходилось осторожно подгребать веслом, что тоже

могло отпугнуть желанного морского зверя. Так просидели мы

согнувшись в каяке, в морской, понимаешь засаде добрых два

часа, с непривычки показавшимися мне вечностью. В конце я уже

ни ног своих, ни , извиняюсь, зада, ни спины не чувствовал.

Наконец в метрах десяти от нас показались щурящиеся от солнца,

139

усатые, отфыркивающиеся головы двух нерп - рыжеватой и

блондинистой окраски.

Мой старший егерь сняв рукавицу и жестикулируя одними

пальцами указал мне мою цель - рыжую нерпу. Я поработал

кистями рук,сжимая и разжимая ладони, чтобы вернуть пальцам

чувствительность. Затем поднял вручённый мне ещё в Нууке

Миником, заранее приготовленный, заряженный Зауэр -

двуствольную вертикалку и прицелился в рыжую голову. Вдруг

воспоминание четверть вековой давности словно обожгло меня

изнутри. Вспомнился мне далёкий сорок четвёртый год, как вышел

я салагой-юнгой от Рыбачьего в своё первое боевое

патрулирование на торпедном катере.

Повезло мне, говорю без всякой иронии, получить тогда боевое

крещение. Наши летуны увидели сверху, что случалось летом при

хорошей видимости, идущую на перископной глубине немецкую

подлодку, или как называли свои субмарины сами фрицы - U-бот.

Шла эта лодка с очень заметным дифферентом на левый борт.

Значит с повреждением,подранилась где-то. Дали нам

координаты,хотя торпедным катерам в одиночку вступать в боевой

контакт с вражескими подлодками запрещалось. Однако на войне

как на войне - обстоятельства перечёркивают инструкции. Благо,

кроме нашего торпедного катера никого более серьёзного из

кораблей Северного флота поблизости не было. Мы быстро вышли

на точку упреждения, согласно определённому нашими лётчиками

курсу этого фашистского U-бота.

Повезло нам, а немцам нет. U-бот их видимо получил серьезные

повреждения и вынужден был пойти на всплытие.Засек их наш

командир в полутора милях севернее и пошёл на сближение.Они

нас тоже увидели и из палубной пушки огонь открыли, но для

фрицев был не их день - мазали они,да и большой крен на левый

борт прицельной стрельбе из палубной пушки не помогает. Наш

же катер пустил обе торпеды и не промазал - первой же торпедой

по длинной, идущей малым ходом цели и поцеловал немца в

серёдку - под ватерлинию с правого борта. Взрыв, огонь - немца

надвое раскололо.Подошли мы ближе и тут командир меня

подзывает, вручает мне салаге бинокль и говорит:" Смотри,

юнга.Там в воде несколько фашистов выживших жизни свои

поганые спасают, а я знаю, что они отца твоего убили, так отомсти

140

за него - и жестом матроса от зенитного пулемёта отстраняет и

меня на его место ставит.

Нас в школе юнг многому учили и из зенитного стрелять тоже.

Направил я решётку прицела на обломки U- бота фрицевского и

вижу всего три головы мелькают: две белобрысых и одна рыжая,

просто красная, как огонь.Тут я дружка своего вспомнил Кольку

Медного, мы с ним с детства не разлей вода были, так у него

башка под стать его фамилии, ну как у немца этого, который у

меня в решете прицела маячит. Поворачиваюсь я командиру катера

и говорю: " Товарищ капитан-лейтенант, разрешите обратится?"

Тот смотрит на меня удивлённо. А я обмираю от собственной

наглости и заявляю: " Товарищ капитан-лейтенант, нас в школе

юнг по безоружным стрелять не учили."

У командира моего от такой наглости салаги зелёного даже

нижняя челюсть отвалилась, однако он её быстро в порядок привёл

и в глазах у него как будто тень промелькнула.Прогнал он меня, а

команде приказал пленных немцев на борт принять. Сидят, помню,