У. Бена: Пензансские пираты

РУТ:

О Фред, не отвергай моих молений!

Перед тобой склоняю я колени!

ПИРАТЫ:

Да, вспомни Рут, склонившую колени.

ФРЕДЕРИК:

Прочь, ты ведь мне лгала!

ПИРАТЫ:

Да, прочь, она лгала.

РУТ:

Меня не отвергай!

ПИРАТЫ:

Ее не отвергай!

ФРЕДЕРИК:

Прочь, мне лгала ты!

ПИРАТЫ:

Ему лгала ты!

17

ФРЕДЕРИК ( отвергает Рут ):

И вот расплата!

ПИРАТЫ:

И вот расплата!

(Рут уходит, опечаленная)

ПИРАТЫ:

Юным девушкам почтение

Мы оказывать обязаны.

Мы могли без промедления

Обвенчаться безнаказанно.

Но навязывать условия –

Это было б верхом низости,

Хоть и доктор богословия

Проживает тут поблизости.

(Генерал-майор Стенли и его дочери уходят. Перед уходом Стенли

разворачивает британский флаг, а пираты разворачивают черный флаг с

черепом и скрещенными костями. Входит Рут, которая в последний раз

обращается с мольбой к Фредерику, но тот ее отвергает. Занавес

опускается)

АКТ ВТОРОЙ

Ночной сад. Разрушенная готическая часовня.

Генерал-майор Стенли сидит, задумавшись, окруженный своими дочерьми.

ХОР

ДЕВУШКИ:

Отец, утри свою

Слезу с усталых глаз,

Что видели в бою

Пальбу и смерть не раз.

Заботой окружим

Мы все теперь тебя.

Мы все с тобой скорбим,

Коль плачешь ты, скорбя.

МЕЙБЕЛ:

Зачем встаёшь с постели

Ты в этот поздний час?

Уж звезды заблестели,

Закат давно угас.

Чего тебе не спится

В сырую эту ночь?

Ты можешь простудиться

И тяжко занемочь.

18

ДЕВУШКИ:

Отец, утри свою

Слезу с усталых глаз,

Что видели в бою

Пальбу и смерть не раз.

Заботой окружим

Мы все теперь тебя.

Мы все с тобой скорбим,

Коль плачешь ты, скорбя.

(Входит Фредерик)

МЕЙБЕЛ: О Фредерик, не можешь ли ты в своей безмерной мудрости облегчить

свою совесть, сказав что-то, что умерит скорбь нашего отца?

ФРЕДЕРИК: Постараюсь, дорогая Мейбел. Но почему он ночь за ночью сидит тут,

на сквозняке, около этих продуваемых ветром развалин?

СТЕНЛИ: Почему я здесь сижу? Видишь ли, пытаясь спастись от пиратов, я

сказал, что я – сирота; но, Боже помоги мне, я – вовсе не сирота, и я даже никогда

не был сиротой! Я пришел сюда, чтобы склонить голову перед могилами моих

предков и попросить у них прощения за то, что я посрамил наш славный семейный

герб.

ФРЕДЕРИК: Но вы забыли, сэр, что вы приобрели это поместье всего год тому

назад. На стенах вашего тронного зала еще не обсохла штукатурка.

СТЕНЛИ: Фредерик, в этой часовне покоятся предки; ты не можешь этого

отрицать. Вместе с поместьем я купил эту часовню и всё, что в ней находится. Я не

знаю, чьи это предки, но я трепещу при мысли, что их потомок, ставший их

наследником посредством приобретения этого поместья, посрамил их несомненно

славный семейный герб.

ФРЕДЕРИК: Утешьтесь! Если бы вы не назвали себя сиротой, эти отчаянные

пираты позвали бы живущего неподалеку священника и немедленно обвенчались

бы с вашими дочерьми.

СТЕНЛИ: Спасибо тебе за попытку меня утешить, но она бесполезна. Уверяю

тебя, Фредерик, я так раскаиваюсь в своем чудовищном обмане этих простодуш-

ных людей, что я сегодня же ночью пошел бы к доверчивому пиратскому королю и

чистосердечным признанием облегчил бы свою совесть, если бы не опасался, что

последствия такого шага будут для меня катастрофическими. В котором часу

должна начаться твоя экспедиция против этих злодеев?

ФРЕДЕРИ: Ровно в одиннадцать часов, и к полуночи я надеюсь искупить свою

вину за свою ненамеренную связь с этими смертоносными бичами человечества, искоренив их навеки, -- и тогда, дорогая Мейбел, ты будешь моя.

СТЕНЛИ: Господа полисмены здесь?

ФРЕДЕРИК: Здесь, и они ждут моего приказа.

РЕЧИТАТИВ

СТЕНЛИ:

Так, Фредерик, немедля позови их,

19

И я им дам свое благословение

Пред тем, как двинутся они в сражение.

ФРЕДЕРИК:

Сэр, вот они.

(Строем входят полисмены во главе с сержантом. Они становятся в

шеренгу лицом к зрителям)

СТЕНЛИ:

Полисмены, слушай мою команду!

Перед вами боевая задача:

разбить пиратскую банду.

СЕРЖАНТ:

Есть, генерал! От нас не уйдет ни один негодяй!

Взвод, равняйсь! Смирно! Вперед – шагом марш! Запевай!

АНСАМБЛЬ

СЕРЖАНТ:

Когда на нас идут враги – тарантара! тарантара!,

Душа уходит в сапоги – тарантара!