Эндрю Соркин - Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя

И Фулд, и Грегори быстро продвигались при Глюксмане, который сам слыл блестящим трейдером. Но Фулд явно был любимчиком Глюксмана. Каждое утро Фулд и Джеймс С. Бошарт, еще одна восходящая звезда, усаживались с Глюксманом, читая его копию Wall Street Journal, а Глюксман давал эмоциональные комментарии. Его bons mots были известны как глюксманизмы. «Никогда не совершай неподготовленной сделки!» – говорил он, то есть нельзя даже снимать телефонную трубку, если ты не знаешь последних котировок акций.

Они уяснили, что неряшливость Глюксмана была своего рода политическим заявлением, выплеском обиды на то, что он считал привилегиями и претензиями работавших в фирме инвестиционных банкиров Лиги плюща. На Уолл-стрит битва между банкирами и трейдерами была близка к классовой борьбе. Инвестиционно-банковские услуги почитались за искусство, в то время как торги были больше похожи на спорт, где требовались определенные навыки, а ум и креативность были не обязательны. По крайней мере так считалось. На иерархической лестнице трейдеры всегда располагались на ступень ниже, даже когда рост доходов был именно их заслугой. Агрессивный Глюксман поощрял воинственную позицию «мы против них» среди подчиненных. «Чертовы банкиры!» [45]– это был постоянный рефрен в работе.

Однажды Глюксман услышал, что Питер Ласк [46], успешный банкир в лос-анджелесском офисе Lehman, потратил в 1970-е 368 тыс. долларов, чтобы украсить свой офис хрустальными люстрами, деревянными стенными панелями и баром. Глюксман сразу сел в самолет, прилетел на Западное побережье и направился прямо в офис Ласка, который застал пустым. В ужасе от декора он порылся на столе секретарши, нашел лист бумаги, написал сообщение печатными буквами и приклеил его на дверь: «ВЫ УВОЛЕНЫ!»

Но не успокоился на этом. Глюксман вернулся к столу секретарши, схватил другой лист, написал продолжение и приклеил его ниже: «И вы вернете Lehman Brothers каждый цент, что потратили на этот кабинет».

* * *

В 1983 году Глюксман был лидером одного из самых заметных переворотов на Уолл-стрит, закончившегося тем, что иммигрант, венгерский еврей Глюксман сверг одного из главных людей отрасли [47]– Питера Г. Питерсона, бывшего министра торговли в администрации Никсона. Во время финальной битвы Глюксман посмотрел Петерсону в глаза и сказал, что тот может либо просто уйти, либо уйти, получив проблемы, и Петерсон, продолжавший быть соучредителем мощнейшей Blackstone Group, предпочел просто уйти. Глюксман, который с возрастом стал более дипломатичным, не любил вспоминать конфликт. «Это вроде как говорить о моей первой жене» [48], – как-то обмолвился он.

Глюксман возглавлял Lehman недолго. Восемь месяцев спустя, 10 апреля 1984 года – в день, который Фулд называл самым черным днем жизни Глюксмана, – семнадцать членов корпоративного совета компании проголосовали за продажу бизнеса American Express за 360 млн долларов. Переговоры с American Express инициировали лоялисты Петерсона, что, по сути, превращало сделку в контрпереворот. И только более чем через десять лет повстанцы нанесли ответный удар и победили.

Объединенное инвестиционное подразделение Shearson Lehman появилось в результате слияния Lehman с AmEx [49], осуществлявшей розничные брокерские услуги. Была хорошая идея объединить мозги и мускулы, но с самого начала сотрудничество не заладилось. Возможно, главная ошибка материнской компании заключалась в том, что не сразу были уволены менеджеры Lehman , которые ясно дали понять, что, по их мнению, вся затея ошибочна. На момент слияния Фулд, уже член правления Lehman , был всего лишь одним из трех директоров и не мог противостоять продаже. «Я любил это место» [50], – сказал он, голосуя против.

Глюксман вместе с Фулдом, Грегори и остальными приближенными к Глюксману провели следующее десятилетие в борьбе за сохранение автономии и идентичности Lehman . «Это было похоже на десять лет тюремного заключения» [51], – вспоминал Грегори. Чтобы сплотить их, Глюксман вызвал Фулда и других лучших трейдеров в конференц-зал. По причинам, которых никто до конца не понял, Глюксман держал в руках два десятка карандашей. Он вручил каждому трейдеру по карандашу и попросил сломать его, что все и сделали, даже не улыбнувшись. Затем он передал обломки Фулду и попросил его попытаться сломать их пополам. Горилла Фулд не смог этого сделать. – Держитесь вместе, и вы будете продолжать вершить великие дела [52], – сказал Глюксман после похожего на дзен выступления.