Вера Чиркова: Простая история

Но уже через секунду, в голове слегка закружилось. Приятная истома начала исходить откуда-то изнутри тела. Глаза не произвольно начали слипаться. Кирилл ощутил не ведомые ему чувства, какой-то уверенной слабости и спокойствия. Все очень походило на опьянение от гашиша, который, не раз Лучинскому приходилось курить во время прохождения срочной службы в Средней Азии.

Вдруг, словно из тумана облаков всплыл образ старухи давшей ему пакетик с порошком. Но, бабка не выглядела злой, скорее была больше похожа на престарелую учительницу.

Глаза ее ехидно смотрели на Кирилла...

- Не много. Я же говорила не много. Сакура, большая доза опасна, - шептала старая ведьма.

Вслед за бабкой появился кореец.

Пак засмеялся и почему-то, подмигнул Кириллу:

- Немного бальзама, немного, а ты?!

Голубые облака и совершенно, розовое небо.... Причем земли не видно, просто полет. Полет разума. Отсутствие опоры. Тело словно висело в невесомости, постепенно пространство, окружающее сознание - стало темнеть. На черном фоне, проступили звезды. Яркие огни их лучей сливались в продольные линии. Появился посох, просто посох, той самой старухи с лавки, из сквера. Но ручка, в виде головы дракона, вдруг зашевелилась и начала изгибаться.

Бенталь, передвижение по времени...

"Ты избранный, избранный..." - звучал голос.

Эхо звучания, плавно переходило в тихую музыку...

"Где, где мое тело?" - было последнее, что успел подумать Кирилл Лучинский.

После этого он отключился.

Когда-то... совсем в недалеком... будущем. Россия. Июнь.

Заведующий Государственным диагностическим центром имени Константина Топорыжкина - Михаил Альфредович Щупп был расстроен. Внутренний дискомфорт и какое-то гнетущее состояние не покидало тело шестидесятилетнего мужчины. Низенький и нескладный Щупп, как и множество мужчин его возраста, имел солидную лысину посредине седого волосяного покрова, занимающую три четверти черепа. Толстый, слегка курносый нос в виде картошки, постоянно вздрагивал, когда Михаил Альфредович говорил слова, в которых было много согласных.

Хотя карьера и жизненный уклад Щуппа были довольно приличными, Михаил Альфредович, почему-то постоянно был чем-то не доволен в жизни. Но, возможно главному врачу такого солидного госучреждения, как диагностический центр, и положено было быть вечно недовольным. Первое время после получения этой высокой должности, Щупп ощущал себя довольно важной персоной, но постепенно это прошло, а в призме серых, стандартных, похожих один на другой, будней, Щупп начинал понимать, что все-таки не так прожил жизнь, как ему бы хотелось.

Но, показывать свое недовольство жизнью Щуппу по определению было нельзя. В его центре лечились и обследовались весьма солидные и влиятельные люди государства и города. Все они требовали большого внимания и холопской заботы в виде лакейского услужения, лести и изречения дурацких комплементов в их адрес.

Михаил Альфредович довольно успешно справлялся с этой ролью. Но вместе с этим он понимал, что все меньше остается врачом (кем был по призванию и диплому), а все больше становится обыкновенным медицинским администратором, обычным ржавым шурупчиком в прогнившей системе государственного бюрократизма.

Но плыть против течения Щупп не хотел. Его даже устраивало многое в жизни. Например, спецпайки, особые премиальные, дополнительные карточки для посещения особых партийных магазинов и маленькие, но частые подношения пациентов, в виде дефицитных товаров (рубашек, брюк, конфет, коньяка) на работе.

Хотя, конечно, принимать такие дары было опасно, в любой момент могли появиться бравые ребята из Комитета партийного и Госконтроля и, составив акт, списать карьеру, а возможно и свободу Щуппа на свалку истории. Щупп вообще не любил власть. Он презирал ее, как непонятное, коварное животное и тем более ненавидел политику. Причем, оставаясь "партийным" Михаил Альфредович, старался не вмешиваться ни в какие общественные дела и процессы.

Но в последнее время у Щуппа появилась и еще одна проблема. "Спец пациент" в секретной палате закрытого корпуса государственной безопасности медицинского центра. Этот человек и незримо тяготил жизнь Щуппа.

***

Стояла противная, июньская жара ...NNN года. Юбилейный год восьмого десятка правления мудрого и дальновидного Верховного Правителя Народной Федеративной Республики, товарища Лучезарного, был отмечен огромным обилием тополиного пуха, передовых трудовых побед тружеников полей и заводов, очередной реформой партии и Госплана, а также праздничными декадами дополнительных распродаж дефицитных товаров. Народ республики был уверен, что уж этот год, станет переломным в затянувшимся кризисе продовольственной нехватки.