Unknown - ИСТОРІЯ

124

1806. деній между Оттоманскою Лортою и Италіей; в 4-х, ему предоставлялось признать прочія измененія сделанныя Нонапартом только тогда, когда удалось-бы достигнуть возстановленія Короля Неаполитанскаго и образованія самостоятельная владенія в пользу Короля Сардинскаго; в 5-х, он мог заключить мир отдельно от Англіи только в случае достиженія каких-либо особенных выгод (des avantages infiniment marquans) для РоссІИ, ИЛИ еслибы заключенный им трактат мог послужить к непосредственному соглашенію трех держав ( 58). Очевидно, что эта инструкція ограничивала полномочье, данное русскому дипломату, да еслибы даже оно было ему предоставлено во всей силе, то для утвержденія подписаннаго им трактата обычным порядком требовалась ратификация Россійскаго Монарха. Ведете переговоров не было поручено комулибо из высших сановников, потому что нельзя было предвидеть как он будет принять. Обычное обращеніе Наполеона с представителями великих держав не позволяло подвергнуть оскорбленно посла, формально облеченнаго сим достоинством, чего нельзя было опасаться в лице такого чиновника, каким был статскій советник Убри. К тому-же русскій агент соединял в себе многія качества, необходимыя при- исполненіи даннаго ему порученія. По довольно продолжительному служенію своему в министерстве иностранных дел, он имел полное сведеніе о всех современных происшествіях, а равно об отношеніях и взаимных интересах разных кабинетов, пріобрел доверіе правительства иснолненіем довольно трудных порученій в Берлине и Лондоне и занимал с честью место повереннаго в делах Россіи в Париже ( 50).

І25

По прибытіи в Париж, Убри сообщил фран- ш. цузскому министру иностранных дел о размене пленных. Талейран отвечал, что с ним не станут вести никаких переговоров не относящихся к заключенію мира, и даже отказывался открыть какія-либо дипломатическія сношенія с нашим агентом, если он не снабжен неограниченным полномочьем от своего правительства. Удивленный таким домогательством, Убри был поставлен в безвыходное положеніе: с одной стороны, ему предстояло отказаться от веденія переговоров и — быть может — упустить случай к заключенію мира, достиженіе котораго составляло предмета искренних желаній Императора Александра, а с другой, предъявив данное полномочіе, русскій дипломат подвергался опасности превзойти предоставленныя ему права, ограниченный данною ему инструкціей. Наконец, после довольно продолжительнаго колебанія, он решился предъявить свое полномочіе (plein-pouvoir absolu). Начались переговоры. Убри не соглашался на предложенія французскаго министра, несовместныя с инструкціями Императора Александра, и послал в Петербург курьера, испрашивая разрешеніе на принятіе некоторых условій, по его мненію, выгодных для Россіи. Но вместо того, чтобы выждать ответ на эту депешу, французское правительство ускорило развязку дела: Наполеон, отменив все, что было обещано от его имени Талейраном, поручил продолжать переговоры генералу Кларке. При этом не были соблюдены ни дипломатическія формы, ни обычныя правила приличія : в продолженіи нескольких дней не давали покоя нашему посланнику, утомляя его продолжительными совещаніями, и приглашая его внезапно, иногда в два часа утра, в министер-

126

îsoo. етво иностранных дел, где надлежало ему выдерживать пренія по 14-ти часов сряду, то с Талейраном, то с Кларке, сменявшими друг друга.

В продолженіи этих переговоров, французскіе дипломаты, упоенные успехами своего повелителя, предъявляли непомерные домогательства, преувеличивали силы Наполеона, не щадили угроз и требовали от Убри, чтобы он непременно согласился на их требованія. (On ne parla à M-r d'Oubril que d'accepter ou de tout rompre). Едва ЛИШЬ он, после долгих преній, достигал согласія противников на какое-либо условіе, как они отказывались от своих слов и ограничивались ничтожными уступками, требуя от него пожертвованій несовместных с выгодами и достоинством Россіи. Измученный, истомленный, подавленный лежавшею на нем ответственностью, Убри изъявляет согласіе на некоторыя из условій, но не решается утвердить их своею подписью, говоря, что подобный трактат противоречит данным ему инструкціям. „Подпишите, подпишите, настаивают французскіе министры; от воли вашего государя зависит утвердить, либо нет, заключенным вами условія." Убри все еще колеблется, берется за перо несколько раз и снова оставляет его, и наконец подписывает поднесенную ему бумагу. Пользуясь его смущеніем, Талейран и Кларке уговорили его послать адмиралу Сенявину приказаніе — отдать Бокке - ди - Катаро французским войскам (!). Но едва лишь несчастный дипломат пришел в себя, как сознав сделанную им ошибку, он известил русское посольство в Лондоне о всех обстоятельствах своей негоціаціи и присовокупил, что „идет Ответить За то ГОЛОВОЮ* (qu'il va porter sa tête à Pétersbourg) ( 60).