Unknown - ИСТОРІЯ

448

1809. войск, убиты два казака и ранены саблями сам Огакельберг и казачій сотник. На следующій день, пришел в Краков граф Сиверс, с Новороссійским драгунским полком и четырьмя казачьими сотнями; занимъследовал баталіон егерей. Узнав, между тем, о приближеніи варшавских войск, Сиверс поехал им на встречу, чтобы сообщить их начальнику о занятіи города Русскими; но не отыскав его, возвратился в Краков, где нашел несколько .эскадронов варшавской конницы, вступивших в другую заставу; вскоре появились до десяти тысяч Варшавцев. Увидя стоявшій поперег улицы эскадрон Новороссійских драгун, наши союзники взяли ружье на руку, изъявляя готовность проложить себе путь оружіем. Уступая силе, граф Сиверс допустил варшавскія войска вступить в город, где встреченныя ликованіями жителей, они построились на улицах против русских. По прибытіи в Краков князя Понятовскаго, граф Сиверс, сообщив ему о всем происшедшем, просил, именем Государя, вывести его войска из города. Понятовскій запальчиво отвечал, что Австрійцы уступили ему Краков по письменному условію, а Сиверс доказывал, что город принадлежит нам по праву завоеванія, купленнаго кровью наших воинов. Наконец — после долгих преній — согласились оставить в Кракове по одному баталіону и по одному эскадрону с четырьмя орудіями, a прочія войска расположить в окрестных селеніях. В тот-же вечер, но приказанію Понятовскаго, жители города были приведены к присяге на подданство Наполеону, от его имени учреждено новое управленіе и появились французскіе орлы в замен гербов Австріи ( 19). На следующій день, о (17) іюля, граф Сиверс получил от князя Су-

449

ворова, уже прибывшаго с дивизіей в Неполо- шэ. мицу, в 20-ти верстах от Кракова, запрещеніе оставлять караулы занятые им в городе. „Поступки ваши — писал Суворов — достойны Русскаго'Ч 20). Князь Понятовскій, в донесеніи маршалу Бертье, исказил истину, написав, что наши войска заняли Краков по тайному соглашенію с Австрійцами. Между тем вражда между русскими и варшавскими войсками с каждым днем усиливалась. Князь Голицын писал Государю: „Наглость войск варшавских выходит из границ.... Обоюдная ненависть друг к другу царствует не токмо между офицерами, но даже между нижними чинами обеих армій"( 21)- В Кракове и других местах случались поединки между Русскими и Варшавцами. Наши — так называемые — союзники переманивали русских солдат в свои войска, а князь Понятовскій, вопреки договору 9-го октября 1808 года между Россіей и Саксоніей, не только не выдавал беглых, но, как будто в насмешку, оправдывал отказ, говоря: „Русекіе союзники нам; так почему-же не служить им вместе с нами?" В театре повесили занавес, с изображеніем восходящаго солнца; из гроба, освещеннаго его лучами, возставал Польскій Король, а начерченныя с подписями реки Днепр и Двина означали границы Польши. „Не могу изъяснить Вашему Величеству — доносил князь Голицын — всех уничиженій, которыя войска наши от Варшавцев переносить должны. Смею сказать, что если-бы я был помоложе, то не достало-бы у меня терпенія" ( 22). Стараясь водворить согласіе между союзниками, он приказал стоявшему с дивизіей в Величке, князю Суворову, отличавшемуся обворожительным обращеніем, переехать в Краков и принять началь-

Т. Н. 29

450

1809. ство над находившимися там русскими войсками. Наши буйные союзники, трепетавшіе при имени великаго полководца, положившего конец Полыпе, на время смирились ( 23).

По заключеніи перемирія Австріею с Наполеоном и его союзниками, Варшавцы не скрывали своей непріязни к „Москалям," перехватывали наших дипломатических чиновкиков, вскрывали посланныя с ними депеши, склоняли к побегу австрійских переметчиков, проводимых русскими конвоями, и на требованія помощи конвойными отвечали бранью и угрозами. В Галиціи продолжалась вербовка; варшавскія войска, усиленныя беглецами и бродягами, возрасли до 80,000 человек ( 24). Князь Понятовскій, прежде носившій скромное званіе начальника войск варшавскаго герцогства, потом — командира 9-го корпуса великой арміи, стал величать себя „главнокомандующим польской арміи." Князь Голицын писал ему: „Не могу признать ни Польши, давно отжившей, ни арміи, ни войск польских, но признаю только войска Варшавскаго Герцогства. Оно учреждено Тильзитским миром, и там вовсе неупомянуто о Полыне" ( 25). Князь Понятовскій отвечал: „Не могу верить, чтоб вы имели повеленіе оспаривать у Императора Французов право давать имена корпусам, состоящим в его Великой арміи" ( 26). Князь Голицын, узнав о желаніи Наполеона, чтобы в Галиціи назначили другаго начальника русских войск, просил Государя уволить его от предводительства корпусом ('•"). Император Александр отвечал ему: „Мне пріятно было видеть из письма вашего побужденія, на коих предположили вы отзыв ваш от вверенной вам арміи. Понимая всю цену предлагаемаго вами пожертвованія, Я не нахожу одна-