Unknown - ИСТОРІЯ

326

1807. дебных дейетвій у Виддина и Фет-Ислама, против Сербов» ( 15).

В продолженіи переговоров о перемиріи, последовала кончина генерала Михельсона, 5 (17) августа. Старшій по нем, генерал Мейендорф, приняв временно начальство над арміей, утвердил перемиріе и немедленно приступил к очищенію Дунайских княжеств и Сербіи. Но едва лишь руескія войска выступили с занимаемых ими мест, как Турки перешли в различных пунктах на левую сторону Дуная, заняли Галац и стали грабить валахских жителей.

Император Александр, получив донесеніе о смерти Михельсона, назначил на его место 75-тилетняго фельдмаршала князя Прозоровская, придав ему помощником, по собственной его просьбе, Кутузова. Вслед за тем, Государь, узнав о ратификаціиМейендорфом условій Слободзейскаго перемирія, не одобрил продолженія его до весны 1808 года, потому что Турки не могли вскоре получить подкрепленія, а мы имели средства усилить нашу армію во всякое время. В другой статье перемирія было условлено возвратить корабли, захваченные с обеих сторон. Император Александр сделал замечаніе, что „несогласно было-бы со славою россійскаго оружія возвращать трофеи, пріобретенные кровью и храбростью войск наших, чему и при всех прежних договорах не случалось примеров». Тогда-же предписали Мейендорфу пріостановить выступленіе войск из Княжеств до прибытія Прозоровскаго ( 1G), который, отъезжая в армію, получил Высочайшее повеленіе объявить турецким уполномоченным, что он соглашается утвердить перемиріе только в таком случае, если они примут два условія: во 1-х, чтобы не возвращать

327

Туркам взятых у них кораблей, и во 2-х, чтобы ш. каждая иа воююіцих сторон имела право возобновить действія во всякое время, через 35 дней после объявленія о прекращены перемирія. Визирь несоглашался на измененіе Слободзейских условій, а между тем, войска обеих сторон, разобщенныя одни от других Дунаем, стояли спокойно на зимних квартирах, в ожиданіи результата переговоров, веденных в Париже, припосредничестве Наполеона, об уступке нам Дунайских княжеств. В конце года, русская армія, будучи усилена четырьмя дивизіями и многими донскими полками, состояла в числе более 80,000 человек, но дряхлый Прозоровскій считал и эти силы недостаточными для веденія .наступательной войны. Император Александр, наконец убедясь, что Наполеон, озабоченный делами Пиренейскаго полуострова, неимел средств принять участіе в войне на Дунае, решился открыть прямыя сношенія с Портою без посредничества Франціи. Фельдмаршал, по повеленію Государя, вступил в переговоры с сераскиром рущукским МустафоюБайрактаром, который, будучи предан сверженному с престола Селиму, охотно принял изъявленіе миролюбивых видов русскаго правительства, и пользуясь все еще продолжавшимся перемиріем, двинулся с 15,000 человек, совершенно ему преданных, к Адріанополю. Там стояла сильная армія, под начальством великаго визиря, враждебнаго падшему султану, и потому Вайрактар скрывал от визиря свои намеренія и побудил его идти вместе с собою на Царьград, под предлогом усмиренія своевольных янычар. По прибытіи в столицу, Байрактар усилил свой корпус несколькими тысячами матросов, заставил Султана Му-

328

шт. стафу вверить ему начальство над всеми войсками, отрешил визиря и, захватив в свои руки верховную власть, сбросил личину и 16 (28) іюля потребовал от Султана, чтобы он уступил престол Селиму. Ответом ему была переброшенная через стену сераля голова царственнаго узника. Неуспев возстановить любимаго Государя, Байрактар мог только отмстить за гибель его. Мустафа IV был заключен в темницу; султаном провозглашен брат его Махмуд; визирь, муфти и многіе приверженцы падшаго властителя обезглавлены. Не долго однако-же длилось господство Байрактара; янычары, ненавидевшіе его за покровительство низам-джедиту, возстали против него в ночь с 2-го (14-го) на 8-е (15-е) ноября. Ііосле мужественнаго сопротивленія. он погиб; Константинополь сделался добычею ыятежников. Янычары хотели убить Махмуда, но когда, по его приказанію. был предан смерти Мустафа, Махмуд остался единственным потомком Оттоманской династіи и этому обстоятельству единственно был обязан спасеніем своим.

Весьма естественно, что в таких обстоятельствах. при смутах, потрясавших в самом основаніи Турецкую Имперію, при недоверіи к Франціи, возбужденном в Константинополе Тильзитским миром, при щедрых обещаніях и надеждах, поданных Наполеоном Императору Александру, наше правительство было убеждено, что присоединение к Россіи Дунайских Княжеств не могло встретить никаких важных препятствій. Министр иностранных дел, граф Румянцов, поборник союза с Франціей, неодобряемаго нашим общественным мненіем, видел в лріобретеніи Молдавіи и Валахіи единственное средство к оправ-