Unknown - i 2bfbb827db0fe0dd

Эх ты, всевед-буквоед! Каша у тебя в голове! Коммунисты считают что коммунизм - высшая формация, конечная цель человечества. Мы, нормальные люди, считаем, что коммунизм - тупиковая, ошибочная ветвь. Какой ещё посткоммунизм?!

Но разочаровавшийся во мне, как в дилапере, Павлик был красноречив:

Значит, и те, и эти ошибаются. Почему бы коммунизму не перейти в новую формацию? Диалектика! В мире нет ничего абсолютно высшего и абсолютно низшего.

Почему тогда из коммунизма выросло классовое общество - хорошие против плохих?

Ну так и рабовладельческое классовое общество выросло из бесклассового первобытнообщинного. Развитие по спирали. Проще: новое - хорошо забытое старое.

Павлик любит не только шутить, но и философствовать. Он меня, конечно, здорово отвлекал, но я прислушивался и старался подчерпнуть из его философских рассуждений рациональное зерно. Но оно упорно не хотело подчерпываться.

Но решение всё же пришло, неожиданное и эффективное. Вечером, после ужина, мы с Виталиком сидели в номере, погружённые каждый в свои думы. Не знаю, о чём думал стажёр, а я маялся от стыда перед новеньким - изображал из себя тёртого дилапера, и тут такая неудача. И ещё я думал о предстоящей головомойке от межмирторговского начальства. Все расходы за неудачный проект обычно возлагались на виновника, то есть в данном случае на меня. Когда я суммировал в уме стоимость пива и репродукций картин современных художников, в голове раздался вызов - кто-то мыслился ко мне.

Игнат! Это я, Герт! Не спрашивай ни о чём, через час визунируй на берег реки. Там, где обрыв. Ну, ты знаешь...

Привет, Герт! Конечно! Только...

Не волнуйся, визун не прослушивается. Визунируй смело. Только не размысливайся.

Не был бы я дилапером, сильно бы удивился. Значит, его не обессвойствили, нашего визуниста, чёрного пиарщика! Предупредив Виталика, я, не разрывая мыслесвязь, свизунировал на то место у реки, где мы первый вечер связывались с суфлёром.

Герт был в таком виде, что я его еле узнал. С подурневшим огрубевшим лицом, в нелепом оранжевом балахоне. За эти два дня он сильно раздался в плечах. Визунист был не один, рядом с ним стоял плотный парень на удивление схожей с ним наружности. Здоровяк держал в руках какой-то чемодан. Не давая опомниться, Герт рассказал про свои приключения в Отстойнике: что он там видел, что пришлось пережить и как удалось выбраться. Наверное, неудобно общаться, не видя собеседника: визунист постоянно вертелся из стороны в сторону и всматривался в пустоту, пытаясь разглядеть меня.

Его рассказ меня не поразил. Он только подтвердил догадки насчёт общественного устройства Миогена, которое мы, три осла из "Межмирторга", не смогли раскусить. Я испытал невольное уважение к Герту, который, выбравшись из омерзительного места, был настроен продолжать драку:

Ох, и отомщу я всем, Игнат! У меня куча друзей на визидении. Надёжных ребят, которые хотят говорить правду. Мы такую бучу поднимем! Это будет поинтереснее твоих дурацких конкурсов.

Что ты собрался делать? - спросил я, хотя уже давно разгадал намерения визуниста. Жажда правды у местной интеллигенции здорово порадовала.

Я расскажу зажравшимся обывателям о нищесвоях. А Фил, - Герт указал на стоящего в сторонке здоровенного парня, - подтвердит мои слова.

А не боишься снова в Отстойник загреметь?

Не боюсь. Я ведь сущник поменял. Так что теперь меня ни одна контрразведка не опознает.

Я поглядел на решительного Герта (раньше он таким не был), перевёл взгляд на парня с чемоданом, и тут меня озарила догадка. Осенило меня так сильно, что моё тело в номере подпрыгнуло и затанцевало на месте. У моего тела пересохло в горле, поэтому я хрипло выкрикнул только одно слово:

Толерантность!!

Что, прости? - насторожился Герт.

Герт, дружище, толерантность! Толерантность перевернёт весь твой мир с ног на голову!

Оба беглеца уставились на меня: визунист - недоумевающе, Фил - с надеждой. Они ждали немедленных моих комментариев, а я молчал, потому что перед глазами у меня проносились картины ближайшего будущего Миогена. Герт рассказывает на визидении об ужасах Отстойника, Фил подтверждает его слова. Общество шокировано от такого, ведь раньше никто об этом не задумывался. Люди рвутся к визуну, чтобы своими глазами увидеть кошмарную жизнь внутри Купола. Но антивизун не пускает. Тогда разъярённая толпа обывателей крушит антивизун, и толпы зрителей наблюдают Отстойник во всей красе. Наступает ломка сознания, возникает комплект вины перед нищесвоями, ведь доброты у обитателей "Закуполья" выше крыши.