Unknown - РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

Один из всадников бросил на ходу:

- По делу!

Копыта простучали под аркой. Стражники переглянулись, сомкнули тяжёлые створки и заложили их засовом.

- А, да! Спасибо! – затихая, донеслось из арки.

Роланд де Веррек прибыл в Монпелье.

5

- Утверждение. – проревел доктор Люциус так громко, что его, вероятно, услышала рыба в водах Средиземного моря, плещущегося километрах в десяти южнее Монпелье, - Младенец, умерший некрещёным, тем самым обречён на адские муки, вечное проклятие и так далее. Вопрос: истинно ли данное утверждение?

Никто не ответил.

Доктор Люциус, облачённый в закапанную чернилами мантию доминиканского кроя, насупленно взирал на притихших студентов. Томасу расписали Люциуса, как самого толкового из учёных клириков университета Монпелье, и англичанин, прихватив брата Майкла, заглянул к доктору на лекцию. Люциусу была отведена аудитория, представлявшая собой кое-как отгороженный уголок крытой галереи монастыря Сен-Симон. Погода испортилась, и сквозь худую черепичную крышу просачивались капли дождя, собираясь на полу в лужицы. Доктор сидел на возвышении. Десяток студентов кутались в чёрные и синие рясы на стоящих в три ряда скамьях.

Доктор Люциус огладил густую бородищу, ниспадающую до заменяющей пояс верёвки:

- Чего языки проглотили, тупицы? Заснули? Или грапы вчера перебрали? Однажды вы станете священниками (храни, Господи, тогда нашу церковь!). Придёт к вам прихожанка, чадо которой скончалось до того, как вы успели окрестить его. Убитая горем мать, рыдая, будет вопрошать вас: ужели её дитя не узрит света спасения? И что вы ей ответите, а?

Студенты молчали. Доктор недовольно осведомился:

- Ну, хоть кто-то отверзнет уста?

- Я. – нерешительно произнёс длинноволосый юноша в потёртой студенческой шапочке.

- Мастер Кин? – плотоядно оскалился Люциус, - Рад видеть, что вы не даром проделали долгий путь из своей дикой Ирландии. Итак, что вы ответите потерявшей ребёнка матери?

- Скажу, что он попадёт в рай.

- Почему?

- Потому что если я отвечу иначе, она разнюнится ещё сильнее, а, видит Господь, нет ничего хуже плачущей женщины!

Люциус скривился:

- То есть, плевать вам, мастер Кин, истинно ли утверждение, ложно ли, только бы несчастная не ныла? Так вы понимаете обязанность пастыря утешать страждущих?

- Ну, не говорить же бедному созданию в лоб, что её кровиночка горит в аду? Ни в коем случае! В принципе, если мамаша хорошенькая, я могу утешить её и по-другому.

- Ваше милосердие воистину не имеет никаких границ. – кисло сказал доктор, - Тем не менее, повторяю: истинно ли моё утверждение о предопределённости ада некрещёному младенцу?

Бледный студент в чистенькой опрятной рясе прочистил горло, и его соученики дружно застонали. Очевидно, похожий на заморенного крысёныша молодой человек относился к неистребимому племени зубрил, на фоне которых блекнут скромные успехи их товарищей.

- Блаженный Августин… - начал зубрила, - учит, что есть лишь один путь очиститься от первородного греха, и этот путь – крещение.

- Эрго…?

- Следовательно, дитя, умерев прежде крещения, не успело от него очиститься, и душа попадёт в преисподнюю.

- Итак, ответ есть. – подытожил Люциус, - Благодаря мастеру де Бофору…

Зубрила не смог скрыть довольную улыбку.

- И блаженному Августину. С ответом все согласны? Можем переходить к следующему положению?

- С какой стати младенец попадёт в ад? – возмутился ирландец Кин, - Когда он нагрешить успел?

- Ребёнок рождён женщиной. – отбарабанил де Бофор, - и несёт печать первородного греха, которой помечены все женщины после грехопадения Евы!

- Аргументы у мастера де Бофора железные. Ваш ход, мистер Кин. – оскалился доктор.

- Всемогущество Господа, оказывается, имеет пределы? – не выдержал Томас и по-латыни же, на которой велась дискуссия, продолжил, - Данные Им таинства сильнее даже Его воли и милосердия, так, что ли?

Студенты обернулись поглазеть на того, кто посмел вмешаться в учёный спор, а доктор Люциус едко осведомился:

- Кто это там разглагольствует? Я не припомню вас среди тех, кто внёс плату за право посещать мои лекции!

- Я не разглагольствую. Просто отметил, что у мастера де Бофора труха вместо мозгов. – не смутился Томас, - Он или не вник или вовсе не читал трудов Фомы Аквинского, а тот считал, что таинства – не пределы, а лишь одно из множества проявлений милосердия Божьего. Господь, а не мастер де Бофор, решает участь ребёнка, а святой Павел в первом послании к коринфянам указывает, что брак пары, в коей муж или жена исповедуют язычество, равно свят перед Господом. Возвращаясь к мудрости блаженного Августина, можно припомнить его «О граде Божьем», где он пишет, что для родителей умершего чада отыщется способ спасти его душу.