Unknown - РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

Слуга Томаса Галдрик, парень, несмотря на юность, бывалый, привёл от ручья лошадь хозяина и обронил:

- Те ребята остановились.

- Близко?

- Нет. Только сдаётся мне, что они крепко сели нам на хвост.

Томас взобрался на бугор. Километрах в полутора группка людей поила коней из ручья.

- Может, им просто по пути с нами? – с сомнением предположил лучник.

Второй день эти всадники держались за эллекинами, не отставая, но и не делая попытки догнать.

- Скорее всего, это люди графа Арманьяка. – высказался Карл, - Здесь его земля. Его воины ловят на местных дорогах разбойников. Есть разбойники – нет купцов, а нет купцов, с кого брать пошлины?

Под Монпелье тракт стал оживлённее. Два десятка вооружённых неминуемо насторожили бы городские власти, поэтому основная часть отряда разбила лагерь в развалинах сгоревшей мельницы на холме западнее дороги. До ближайшей деревни было с километр. Больше человеческого жилья в долине не наблюдалось.

- Если через два дня нас не будет, - наставлял Карла Томас, - пошлёшь кого-нибудь выяснить, что случилось и тогда кличь подмогу из Кастильона. Отсюда носа не высовывать, сидеть тихо. Город близко.

Южный ветер доносил из Монпелье запах дыма.

- Если местные набредут, поинтересуются, что мы здесь делаем?

- Вы на службе графа Арманьяка, ждёте товарищей, а здесь остановились из-за того, что в городе цены за постой кусаются.

- Ясно. – кивнул Карл, - Будем сидеть тише воды, ниже травы.

В Монпелье отправились всемером: Томас, Женевьева с Хью, брат Майкл, два ратника и Гальдрик. Вечером они достигли городских ворот. Солнце низко висело над горизонтом, расчертив равнину с востока длинными тенями городских башен и церковных шпилей. С высоких стен светлого камня свешивались флаги. Одни несли изображение Богоматери, другие – алого круга на белом фоне. К стенам подступал обширный пустырь. Из бурьяна, которым он порос, поднимались обгорелые трубы очагов. У ближайшей копошилась согбенная старуха с повязанными чёрной лентой космами.

- Ты что, живёшь здесь? – подивился Томас.

Она ответила по-окситански, Галдрик перевёл:

- Жила, пока не пришли англичане.

- Англичане добрались сюда?

Оказалось, что в прошлом году принц Уэльский был под стенами Монпелье. Горожане загодя выжгли предместья, чтобы вражье войско не смогло укрыть среди домов стрелков и осадные машины.

- Спроси её, что она ищет в пепле? – приказал Томас.

- Хоть что-нибудь. – был ответ, - потому что потеряла всё.

Женевьева бросила погорелице монетку. В городе ударили колокола, и Томас, предположив, что это может быть сигнал затворять ворота, заторопился. До самого въезда тянулась череда возов, гружёных лесом, мешками, бочками, но Томас повёл своих людей прямо к воротам. Гальдрик развернул знамя с несущим сноп ястребом, старый флаг Кастильона, которым Хуктон пользовался в тех случаях, когда нежелательно было обнаруживать принадлежность к эллекинам или вассалам герцога Нортхэмптона.

- По делу, господин? – осведомился стражник у ворот.

- Мы – паломники.

- В городе запрещается обнажать меч, господин. – почтительно предупредил страж.

- Мы не собираемся драться, только молиться. Где можно остановиться, не подскажешь?

- Да много где. Прямо по улице езжайте, гостиниц полно. Но лучший постоялый двор – у церкви Сен-Пьер. Там на вывеске – святая Люсия.

- Лучший, потому что принадлежит твоему брату? – предположил Томас.

- Ах, если бы, господин. Шурину.

Томас засмеялся и вознаградил честность стражника монетой. Эллекины миновали арку и выехали на городские улицы. Следуя совету стражника, Томас вёл крохотный отряд прямо. Цокот копыт эхом отдавался от стен домов. Человечек, обряженный в красное с голубым, пыхтя и размахивая трубой, обогнал кавалькаду, на ходу крикнув Томасу:

- Опаздываю, чёрт!

Стражники тем временем начали закрывать ворота. Ездовым один из них рявкнул:

- А вам придётся ждать утра!

- Погоди-ка. – остановил его напарник.

Он углядел восьмерых конников, что есть духу мчащихся к городу:

- Кого-то из благородных нелёгкая несёт.

Над головами всадников развевалось белое знамя с зелёной лошадью, хотя на покрывавших доспехи чёрных жюпонах белела роза.

- А ну-ка, мужичьё, с дороги! – прикрикнул на возчиков первый страж.

- Эй, почему это вы их пускаете, а нас – нет? – возмутился кто-то из ездовых.

- Потому что вы – дерьмо, а они – повидло. – лаконично отозвался стражник, кланяясь приближающимся господам.