Sandra Moran - Неотправленные письма

«Господи», - выдохнула она, достигая вершины холма. «Не помню, чтобы у этого холма был настолько крутой подъем». Она остановилась, тяжело дыша и согнувшись пополам, уперла руки в бедра, затем, оглядевшись, посмотрела вниз, на дорогу по которой поднялась. Ее мысли вновь вернулись к любовнику матери и письмам. Таинственность этого дела была неплохим отвлечением от ее собственных проблем.

«Должен быть кто-то, у кого я смогу все узнать», - сказала она вслух, поворачивая налево и направляясь в сторону кампуса. Насколько ей было известно, у матери не было близких друзей, кроме миссис Йоккум. Брат матери – Бад, все еще был жив, но они никогда не общались. Однако, он все равно мог бы обладать какой-нибудь информацией. Она знала, что сейчас он жил в доме престарелых в городе Топика и у него была болезнь Альцгеймера. Надо будет позвонить кузине Барбаре и узнать у нее его нынешнее состояние. Может быть он все еще в памяти. Топика находился всего в получасе езды отсюда. Может ей удастся его навестить.

А еще нужно дочитать остальные письма. Может быть, они подскажут ей кем был тот самый «Э» или объяснят, почему мать сделала тот выбор, который сделала и почему она всегда была такой холодной и отчужденной.

Женщина дошла до фонтана Chi Omega, который находился в самом конце кампуса. Рядом остановился бегун, позволяя своей лохматой черной собаке напиться воды и в свете ночных фонарей она увидела как он поднял руку в знаке приветствия. Она заставила себя улыбнуться в ответ, прежде чем развернуться и направиться обратно, к дому матери.

ДЖОАН была сбита с толку еще больше, когда закончила читать четвертое и пятое письма, датированные 56-57 годами. Похоже, Кэтрин писала по письму в год. Джоан распечатала оставшиеся письма и проверила даты. 1958 и 1959.

«Нужно составить хронологию», - сказала она, беря в руки блокнот, который использовала для описи имущества. Она открыла его на чистой странице и вписала имеющиеся даты и заметки к ним.

1912 – мама рождается

1931 – переезжает в Чикаго

193? – встречает «Э» (и начинается роман?)

1939 – мать и отец женятся

1947 – первое письмо

1954 – второе письмо (почему такой временной раздел?)

1955 – рождаюсь я / третье письмо

1956 – четвертое письмо

1957 – пятое письмо

1958 – шестое письмо

1959 – последнее письмо (почему?)

1977 – умирает отец

1997 – умирает мама

Джоан смотрела на составленную таблицу. Возлюбленным матери должен быть кто-то, кого она встретила пока жила в Чикаго. Но кто? Она вызвала в памяти истории и людей, о которых слышала в детстве. Никто не подходил. Она снова задумалась о датах. Почему Кэтрин снова начала этот ежегодный ритуал спустя столько лет после первого письма? И почему он так резко оборвался? Она тряхнула головой. Все это было очень непонятно.

«Это ничего мне не даст», - наконец произнесла она. «Мне нужно поговорить с Барбарой. Может Бад сможет объяснить какого черта все это значит».

Глава 4

Лоренс, Канзас, 1957 год

КЭТРИН вытерла руки тонким посудным полотенцем и оглядела кухню. Все было в порядке. Она мало что ненавидела так же сильно как вставать рано утром и мыть посуду или убирать то, что осталось с вечера. Удовлетворенная порядком она повесила полотенце на деревянную вешалку, сняла фартук, аккуратно сложила его и положила в шкаф. Закрыв дверцу, она выключила свет и пошла по темному дому.

Она со страхом ожидала этого весь день и наконец время пришло.

Женщина поднялась по лестнице в свою комнату. Джоани уснула около восьми часов вечера и она слышала глубокий ритмичный храп Клайда, когда проходила мимо его двери. Она улыбнулась, представив как держит подушку у его лица до тех пор пока храп не утихнет. Она представила каким будет его лицо, когда она уберет подушку. Интересно, оно будет красным или багровым? Его глаза будут закрыты или останутся распахнутыми?

«Ублюдок», - прошептала она и продолжила путь в свою комнату. Они с Клайдом не спали в одной постели с тех пор как родилась Джоан, и дле нее это было только облегчением. Она никогда его не любила, а та симпатия, которая была у нее к нему до зачатия Джоан давно превратилась в ненависть, и она знала, что это чувство было взаимным. Они оба были заключены в тюрьму, которую построили своими собственными руками, они оставались вместе только по необходимости и из желания каждого из них наказать другого.

Кэтрин не раз задумывалась о том, чтобы уйти от мужа, но понимала, что не сумеет выжить сама. А развод, учитывая все обстоятельства, станет только большим позором. И так они и жили – день за днем, год за годом. Она ухаживала за домом, а он зарабатывал деньги. А еще у них была Джоан. Несмотря на все произошедшее Клайд любил свою дочь. И если быть честной, она и сама признавала, что он был гораздо лучшим отцом, нежели она матерью. Он хотел Джоани. Она – нет, и если бы она ушла от него, то вся забота о дочери целиком легла бы на ее плечи.