Неизв. - Так было суждено

Юля напряглась и злобным взглядом стрельнула прямо в Виталика, а тому хоть бы хны.

— Благодарю за сегодня, можете быть свободны, — кинул мужчина, обращаясь к Марине.

Светловолосая холодно улыбнулась и собиралась уже уйти, но в какой-то миг ей показалось, что кто-то нагло глядит ей в спину. Обернувшись, она, без сомнения, увидела Юлю, которая умоляюще смотрела прямо в серо-зеленые глаза. Непонимающе склонив голову набок, Марина легонько качнула головой, указывая на Виталика и как бы спрашивая, не его ли она боится. Кареглазая так поспешно закивала, что в шее что-то подозрительно хрустнуло. Опасаясь потерять голову, девушка перестала кивать.

— Вам еще что-то нужно? — спросил учитель, обращаясь к Марине. По его тону было слышно, что ему не терпелось распрощаться со столь холодной и нежеланной здесь особой.

— Да. Она.

Сей двусмысленный ответ поверг в ступор не только Виталика, но и саму Юлю. Ступор же, однако, длился недолго, потому что желеобразное молчание вновь нарушил мужчина:

— Она и мне нужна.

— Думаю, что…

— Меня не волнует, что Вы думаете. Учитель здесь я, поэтому и решаю здесь я. А теперь прошу выйти из класса. Можете подождать Юлю за дверью, раз она Вам так нужна.

Марина плотно сжала губы, но промолчала. Как ни крути, учитель и правда стоял выше девушки, так что перечить ему она изначально не имела права. Бегло взглянув на поникшую девушку, Марина неспешно вышла из класса.

— Вот мы и одни, солнышко.

— Рот тебе зашить? Не смей называть меня так, — тут же огрызнулась Юля.

— Буду называть свою девушку так, как считаю нужным, — усмехнулся Виталик.

— Ты охренел? Я больше не твоя девушка. По-моему, ты мне это сам дал ясно понять в тот день, когда меня выперли из школы. Хм… интересно, чья же это была вина?

— Хватит во всем винить меня одного! Я просто не мог тогда поступить иначе! Ксюша бы меня тогда…

— А где же сейчас твоя Ксюша? Сбежал от нее? Хватит оправдываться уже. Я увидела твое настоящее лицо. Жаль, что только поздно, — холодно отрезала Юля и, узрев, с каким лицом смотрит на нее мужчина, приторно-сладким голосом продолжила: — О, бедный Виталик. Его бросила жена, и он поехал искать утешения у своей ученицы? Какая трогательная и до омерзения смазливая история!

— Юля, я вернулся к тебе! За тобой! Теперь нам ничто и никто не может помешать быть вместе!

— Опоздал, милый, еще как помешает.

— Да ну? И кто же?

— Я! — крикнула Юля и попыталась было выйти из кабинета, да не тут-то было.

Виталик стал прямо перед дверью и произнес:

— Нам нужно с тобой поговорить. Я же не зря сюда ехал!

— Очень даже зря.

— Да послушай же ты меня! Хватит вести себя как ребенок!

— А я и есть ребенок! Забыл? Забыл, что ты сказал тогда? «Ну, вы понимаете, Юля еще такой наивный и влюбчивый ребенок. Вы же понимаете, как часто маленькая девочка влюбляется в своего преподавателя, а финал ясен заранее, он уже предрешен… Как хорошо, что она ничего с собой не сделала», — копируя тон Виталика, произнесла кареглазая.

— Юля, пойми, я же не мог выйти прямо перед своей женой, учителями, твоими родителями и сказать: «Я так люблю тебя, солнышко! Вы все слышали? Мы будем вместе несмотря ни на что!» Ты этого хотела?

У Юли дрожали губы. Казалось, еще секунда и девушка сорвется, накричит, сломает, порвет, сделает все, что угодно, но только не то, что она предприняла в следующий момент. Не говоря ни слова, девушка развернулась и выпрыгнула прямо в открытое окно. Юле еще повезло, что это был всего лишь первый этаж, так что, помяв собой все цветы, которые росли под окнами кабинета, кареглазая ринулась прочь от школы прямо в сторону общежития, проклиная тот день, когда она позволила минутной слабости вылиться в нечто большее.

— Почему ты мне ничего не сказала?!

— А должна была? — не отрываясь от ноутбука, холодно одернула девушку Марина.

— Ты знала, что у нас будет новый преподаватель, и ничего мне не сказала! — Юле просто нужно было выкричаться.

— Если освежишь память, то вспомнишь, что я ничего не знала до тех пор, пока Яна не пришла к нам в комнату и не передала мне то, что меня ожидают в Совете Шестнадцати. Это раз. Кричать на человека как минимум некультурно и грубо. Это два. То, что… — светловолосая посмотрела на Юлю и тут же осеклась, заметив, что кареглазая ее уже не слушает, а лишь сидит на своей кровати, обхватив руками колени и качается из стороны в сторону. — Да, ты меня уже не слушаешь…

— Ты опять меня выручить пыталась, — задумчиво протянула Юля.