Неизв. - Так было суждено

— Но…

— Я неясно выразилась? С Юлей я разберусь сама, а тебе пора на урок. Передашь, что я повела ее, — кивок в сторону подозрительно замолчавшей кареглазой, — в медпункт. Все беру под свою ответственность. Спасибо, — уже заранее добавила девушка и отвернулась от Тани, показывая этим, что разговор окончен.

— Ладно, — тихо отозвалась Таня и, постучав в дверь кабинета, молча прошмыгнула туда.

Марина молчаливым взглядом проводила девушку. Из-под чуть прикрытых глаз исходила едва заметная волна холода с далеким оттенком старой боли. На долю секунды в ледяных серо-зеленых глазах промелькнуло горестное сожаление, но оно тотчас же угасло, будто бы было одиноким угольком, предательски брошенным в прохладную воду.

Юля непонимающе лупала глазами будто бы была младенцем, которому только что старались тщательно разъяснить принцип работы адронного коллайдера. В общем, кареглазая чувствовала себя здесь явно третьей лишней и каким-то задним чувством понимала, что стала ненужным свидетелем сцены, которая не предназначалась для показа левым зрителям.

Не говоря ни слова, Марина отняла руку Юли от ее еще не переставшего кровоточить носа и, уже успев испачкать свои руки в крови, без слов начала вытирать нос, губы, подбородок, пока рука кареглазой не остановила этот процесс. Не было проронено ни одного слова как со стороны Марины, так и со стороны Юли. Все делалось молча. Одна девушка опасалась нарушить молчание, другая находилась в себе, потому и не говорила.

— Иди за мной, — внезапно подала голос светловолосая и, не дожидаясь ответа Юли, побрела по пустынному коридору.

— Куда мы?

— Тебе надо умыться.

— Исчерпывающий ответ… — вполголоса произнесла Юля.

— От платка мало проку. Он весь уже в крови, так что больше испачкал, чем принес пользы.

— Что-то тебя это не особо заботило минуту назад… — еще тише добавила кареглазая.

Марина внезапно остановилась. Так как Юля шла позади своей старосты, лица ее она не видела. Светловолосая плотно сжала губы, закрыла на миг глаза, а затем, вновь не произнося ни слова, двинулась вперед. Юля последовала за ней.

— Я соскучилась, — пробасила Валя, стискивая несчастную кареглазую в своих медвежьих объятиях.

Юля попыталась что-то сказать насчет сломанных ребер, но лишь хрипло выдохнула:

— Валь, я, кажется, легкое выплюнула…

Девушка-гора, недовольно бурча что-то себе под нос, все-таки поставила Юлю на пол — да-да, кареглазая была оторвана от пола — и разжала свои тиски. Вале было грустно и она хмурилась из-за кареглазой. А что? Все имеют право на проявление нежности к ближнему своему. Кто же знает, как правильно соизмерять силу объятий и возводить ее в степень нежности?

— Я могу дышать, — сипло выговорила девушка.

Затем, взглянув на Валю, Юля поспешно добавила:

— Я тоже скучала без тебя, Валь!

— Правда?

— Конечно! Мы же аж со вчерашнего дня не виделись!

— Вот и я о том же… — довольно кивнула девушка-гора.

Кареглазая, разумеется, не пошла на урок, потому что с Таней они и так опаздывали минут на десять, а потом еще и молчаливое времяпрепровождение в компании с Мариной и ее платком отняли у девушки еще минут пятнадцать времени. В общем, смысл был идти на математику? Правильно, никакого. Так что кареглазая с чистой совестью — настолько чистой, насколько она может быть такой у одного из самых вредных людей в радиусе ближайших трех миль — прогуляла урок.

— Ну, что? — к девушке неспешно подошла Таня.

Вид у зеленоглазой был не самый лучший. Девушка, конечно, силилась и улыбаться, и шутить как обычно, но все выходило с натяжкой. Кто-то, может быть, и не заметил бы перемен, но Юля их сразу же про себя отметила. Кареглазая в каждой улыбке чуяла подвох: она знала, что улыбка ненастоящая. Тем более после той сцены, немой свидетельницей которой стала девушка, Юля понимала, что что-то не так. Однако совать свой нос в дела подруги она пока не хотела. Все-таки каждый человек имеет право на тайны.

— Что «что»? — не сразу отозвалась Юля.

— Марина оказала первую медицинскую помощь? — усмехнулась Таня и как-то странно посмотрела на кареглазую.

— Марина молодец. Поднимается, — вновь подала голос Валя.

Девушка-гора была сегодня на удивление разговорчива.

— Угу, поднимается… — еле слышно протянула зеленоглазая и посмотрела опять на Юлю, будто бы стараясь разглядеть в ней что-то, чего раньше не замечала.

Кареглазая же, в свою очередь, игралась с плоскогубцами Вали и пыталась разобрать парту на составные части. Это ей не удалось, но девушка не теряла надежды и не унывала. Юля, поняв, что ей не суждено разобрать парту, для приличия всплакнула, а затем принялась с завидным усердием поочередно кромсать тетрадь по алгебре и по геометрии.