Unknown - i af522bf4bbc33ae4

— Мы ищем пляж, — сказала я честно.

— Мы уже проехали девятнадцать пляжей, Венди. Что мы ищем?

Я не решаюсь отвечать. Делаю глубокий вдох и выдох.

— Моих братьев.

— Что?

— Мы ищем моих братьев, — я машу рукой на пляж за окном, и, когда я это делаю, машина поворачивает на встречную полосу.

— Венди, — медленно говорит Фиона. — Ты должна съехать на обочину.

— Зачем? — я не могу оторвать взгляд с дороги.

— Я думаю, нам нужно поговорить.

— Мы можем говорить, пока я за рулем, — я нажимаю на педаль газа.

Глаза Фионы расширяются, и она вжимается в спинку сиденья. Она думает, я собираюсь ехать прямо по пляжу в океан.

— Не смотри на меня так, будто я спятила,— говорю я наконец, подъезжая к ближайшей стоянке. — Сколько раз говорить тебе, Фи?

Фиона выпускает свой ремень безопасности и поворачивается к мне. Я держу руки на руле.

— Венди, мы не собираемся искать твоих братьев. Они ушли.

Я качаю головой и смотрю перед собой на пляж, мимо загорающих и купающихся, в то место, где вода встречается с небом. Я никогда не понимала, насколько большой океан, пока полицейские не сказали, что тела двух серферов не нашли. Я всегда думала, что все можно найти, даже в океане. Все, что я когда-либо теряла, находилось, стоило только внимательно поискать: ключи, шарфы, книги. Может быть, поэтому я верю, что смогу найти своих братьев. Ничто никогда не потеряно.

Я надеваю темные очки.

— Ты ничего не знаешь.

— Нет, знаю.

— Я знаю, что Джон и Майкл живы.

Даже сейчас, когда я говорю об этом, я сомневаюсь. Я всегда любила своих братьев, но не особо это показывала, какими бы они ни были актерами в этой бесконечно увлекательной игре, в которой у меня было место в первом ряду.

— Венди, ты должна понять, что они не вернутся. — Я пожимаю плечами.

— Может быть, ты должна понять, что они вернуться?

— Серферы рискуют жизнью на этих волнах каждый день.

Я практически слышу то, что Фиона не решается говорить. Что эти серферы уничтожены, они упали, сломали себе кости и не могут плыть, чтобы выбраться на поверхность. Буксирный трос попал на скалы на дне океана, и они не могут выплыть. Акулы могут учуять кровь и найти их. Они могут врезаться в огромную волну, которая собьет их с правильного пути.

Я знаю, Фиона хочет сказать, что существует миллион случаев, при которых серферы умирают. Я качаю головой, выпускаю руль и кладу руки на колени. Фиона не собирается мне помогать. Фиона не может мне помочь. Этим я должна заняться сама.

Мы сидим в тишине, пока я не решилась спросить:

— Где вы с Дэксом встречаетесь?

— Хм?

— Я высажу тебя. Просто скажи мне, где? Ты не обязана помогать мне.

— Я не собираюсь оставлять тебя. Эти несколько дней были тяжелыми. Должно быть, выпускной прошел для тебя нелегко без братьев. Вчера вечером ... — голос Фионы замолкает.

— Где я должна высадить тебя? — настаиваю я.

Фиона бормочет название пляжа, ближайшего к дому, пляжа, который мы нашли, когда были детьми. Место, где Джон и Майкл научились кататься, а затем эти волны стали слишком малы. Последний пляж, где они могли бы быть. Я мысленно добавила его в свой ​​список пляжей, которые не подходят.

Я завела машину, и мы поехали в том направлении.

Когда мы добрались до пляжа и я съехала на обочину, Фиона колебалась, прежде чем выйти из машины.

— Венди, — мягко говорит она, — я понимаю, почему ты ищешь их. Но даже твои родители понимают, что они ушли .

Ушли, с горечью думаю я. Слово на вкус как уксус. Никто никогда не говорит слова, которые хотят - утонули, мертвы. Вместо этого они говорят что-то вроде: пропали или потерялись.

— Мы ничего не знаем наверняка, — говорю я.

— Это безумие, думать, что ты найдешь их, даже когда полиция не смогла.

— Нет, — говорю я, качая головой. — Безумие — это то, что полиция даже больше их не ищет. — Я снимаю свой ремень безопасности и наклоняюсь к Фионе, чтобы открыть ей дверь.

— Ты не понимаешь, — говорю с сожалением.

Не думаю, что смогу объяснить ей. Не то, чтобы я была близка со своими братьями. Это звучит ужасно, но как будто я даже не скучаю по ним. Правда в том, что дом более спокойный без них, и никто не издевается над моей бледной кожей и моим статусом учителя питомцев. Но от этого я не чувствую себя лучше. Дома не должно быть тихо и мне не хватает их шуток. Фиона смотрит на меня, она ждет своего рода объяснения, так что я говорю:

— Ты просто не знаешь моих братьев.

Я открываю дверь Фионе и жду, пока она выходит из машины, едва давая ей время, чтобы закрыть дверь.