Михаил Лероев - Эффект бабушки

Как-то Лялька и Гришка остались дома одни. Мамы и папы были на гастролях. Впрочем, дело обычное – у многих маленьких клоунов родители месяцами дома не появляются. Что же теперь: всякий раз бежать в магазин за новыми?

Нет, лучше подождать, пока старые вернутся, рассудили Гриша и Ляля, тем более, что никакие они не старые, а очень даже молодые клоунские папы и мамы.

Да и дни летели незаметно, разве может быть скучно, если ты самый настоящий клоун, пусть даже и маленький?..

Они на троллейбусе по городу катались, и на воздушном шаре дяди Фокусника, а однажды даже забрели в зоопарк и со всеми зверятами там поперезнакомились!

Впрочем, случались и самые обыкновенные, спокойные дни, когда никаких особых приключений в помине не было, и тогда Лялька и Гришка тихо сидели себе в мультидоме и играли во всё подряд, пока не надоест.

Так было и тем дождливым вечерком: они играли в детской, никого не трогали, только башню из кубиков, высокую-превысокую, да и то, только затем, чтобы не упала.

Вдруг в дверь кто-то позвонил.

- Ой, - обрадовалась Лялька, - Это, наверное, дядя Почтальон. Письмо принёс от родителей!

Гришка знал, что обычных писем к ним никогда никто не приносил, только электронные и те, что голубиной почтой, но спорить не стал: Лялька большая, ей, наверное, виднее, тем более, что и стоит она повыше, самую крышу башни держит. Вот только, дядя Почтальон за дверью, дверь в коридоре, а зрения телескопического у Ляльки нет… Откуда она может знать, что это почтальон? Сомнения тихо-тихо загрызли Гришкину голову, даже щекотно стало. И он спросил:

- А кто ему дверь откроет, ведь кроме нас в мультидоме никого, а если пойду я, или ты –башня рухнет возьмёт и будет большой бабах!

- Да-а-а, - согласилась Лялька, - Нехорошо-то как… Открыть почтальону нельзя, и не открывать тоже… Вдруг, он нам торт принёс?

При упоминании торта Гришка так разволновался, что башня закачалась - и верхние кубики посыпались ему прямо на голову.

- А-а-ай!

- Ну вот, что я говорила? Нельзя было такую высокую!

Лялька стояла над ним, уперев кулачки в бока и строго качала головой, а Гришка гладил шишку.

В дверь позвонили настойчивее.

- Ладно, пойдём торт получать, - сжалилась девочка над несчастным другом.

Они наперегонки протопали в коридор, ещё не решив, кто же всё-таки откроет почтальону дверь - и замерли на пороге:

Только дверь уже никому открывать было не нужно. И не потому, что почтальон ушёл – никакого почтальона за ней не было, да и вообще «за дверью» не было никого. А вот перед ней маленькая полненькая клоунесса с большим лиловым носиком вытирала туфли с бубенцами о резиновый коврик. С зонтика сбегала вода, а торт исчез в неизвестном направлении. До клоунов наконец дошло, что торт-таки они себе, наверное, придумали, как придумали дядю почтальона, и дядю грабителя, про которого даже заговорить не успели. Неизвестным грабителем была пожилая тётя, да ещё и клоунесса.

- Вы нас грабить будете?

Клоунесса сняла дождевик, распрямилась, и поправив очки, возмутилась:

- Вот ещё! Грабить! Да вы за кого меня держите, за чучело гороховое?

Лялька внимательнее оглядела старушку: на чучело та была вроде не похожа, хоть и торчали во все стороны разноцветные хвостики.

- Ну вот, как они гостей встречают, спасибо, что хоть из конфетомёта не обстреляли! – и вдруг кинулась их обнимать и целовать.

Гришка завизжал с перепуга, а Лялька вдруг вспомнила, что на старой-престарой фотографии уже видела эту тётю-клоуна. Только забыла, кто она такая.

- Я, между прочим, ваша бабушка из Аргентины, и приехала вас воспитывать! Очень хорошо, что вы такие неряшливые, крикливые и дерзкие, будет что в вас переделывать. И даже удачно, что родители на гастролях: двух невоспитанных клоунов на первый раз вполне предостаточно!

Она видимо готовилась чихнуть, и потому полезла в карман за платочком. Но вместо него вытащила букет ромашек и зелёного кролика. Кролик принялся уплетать цветы за обе щёки, только «хрум-хрум» стоял.

- Его Тоша зовут, и он тоже клоун, только ушастый, - объяснила клоунская бабушка.

А Гришке вдруг захотелось спросить: чья же она всё-таки бабушка – его или Лялькина, только он боялся узнать правду.

Бабушка была ещё к тому же и телепаткой, потому что дожидаться прямого вопроса не стала и объяснила: