Иар Эльтеррус - Бремя императора - Тропой мастеров

– Что делать станем? – спросил Лек. – Он совсем замерз.

– Да здесь кабачок неподалеку, всю ночь открыт, – ответил Мертак, пожилой сержант с вислыми, седыми усами. – Может, там кто малого узнает. Да и за целителем послать след, как бы не застыл пацан.

– Идем.

Вскоре впереди показалась вывеска с грубо нарисованной пивной кружкой. Дверь была распахнута, из нее доносился похабный мат. Лек гадливо скривился: обычно в кабаки такого пошиба он старался не заходить, но сейчас выбора нет – ребенок дрожал все сильнее и сильнее. Горец решительно вошел, отшвырнув с дороги какого‑то блюющего с порога пьяницу. Дым висел коромыслом – видимо, здесь многие курили ставшее за последние годы модным нартагальское трубочное зелье. Юноша осторожно потянул ноздрями воздух – не хватало только на притон курильщиков сторка нарваться, тогда точно драться придется. За распространение этого гнусного наркотика в империи полагалась смертная казнь на месте, любой горный мастер имел право привести приговор в исполнение. Леку совсем не улыбалось заниматься палаческим ремеслом, ничего приятного, но если понадобится, займется. Слава Единому, сторком не пахло, только блевотиной и обычным трубочным зельем. Посетителей было десятка два, почти все вдрызг пьяные, несколько человек валялось на полу, похрапывая. Столы были грязными, колченогими и потрескавшимися. О скатертях никто даже не помышлял, здесь о таких вещах, наверное, вообще не слышали. Однако стойка трактирщика выглядела относительно чистой.

Лек решительно направился к ней. Завидев серые с серебром плащи императорской стражи, худой и длинный трактирщик спал с лица, но быстро сориентировался. Не успели стражники подойти к стойке, как перед каждым поставили парящую кружку с глинтвейном. Лек с удовольствием втянул запах горячего вина с пряностями. Хорошо, очень кстати в такую‑то погоду. Но… прежде всего мальчик!

– Молоко есть? – поинтересовался юноша.

– Дык, найдем, светлый лорд… – трактирщик сразу заметил шитый золотом пояс аристократа. – А оно зачем?

– Согрей с медом, не видишь, что ли, ребенок замерзает.

– Сей момент, светлый лорд!

– Бегом! – раздраженно рявкнул Лек.

– Уже бегу! – испуганно пискнул трактирщик, исчезая.

Через несколько минут перед горцем стояла кружка горячего молока. Дома ему не раз приходилось отпаивать замерзших детей, опыт имелся, и немалый. Юноша довольно быстро заставил мальчика глотать горячее молоко, да тот особо и не протестовал – судя по всему, он был еще и голоден. Ребенок, захлебываясь, пил, дрожь понемногу спадала.

– Ты знаешь, что это за мальчик? – спросил Лек у трактирщика.

– Дык, его усе тута знают, – пожал плечами тот. – Пошти кажен день из дому бегает. Снова Юрген жену с малыми по закоулкам гоняет. Как напьется, зараза такая, вечно бабу свою смертным боем колошматит. Точно када‑нибудь забьет.

– Вот как? – прищурился Лек. – А где живет этот самый Юрген?

– Дык, на улице Радат, энто рядом. Третий дом от околотка.

– Благодарю. – Юноша бросил взгляд на невозмутимо пьющих горячее вино стражников.

– Знаю я эту улочку, светлый лорд, – степенно сказал сержант Мертак.

– Тогда допиваем и пойдем, поглядим, что там за Юрген завелся. Детей в такую погоду на улицу выгонять? Надо выяснить, в чем дело.

Стражники переглянулись. А парнишка что надо, хоть и светлый лорд. Толковый. Не погнал на улицу сразу, дал спокойно вино допить, да и согреться. С папашей мальца разобраться хочет. Правильно, такие паскуды понимают только одно – хороший кулак в зубы. Теперь сержант вспомнил плотника Юргена, плохого плотника, между прочим, – не совместимо ежедневное поглощение дешевого самогона в неимоверных количествах с ремеслом. Или одно, или другое. Приходилось уже стражникам с ним разбираться, соседи как‑то пожаловались на устраиваемые пьяницей дебоши. После их визита горе‑плотник, видимо, переключился на свою семью. Женщину, боящуюся рот открыть, терроризировать всяко проще, чем соседей. Те ведь и сдачи дать могут. Интересно, а что лорд с ним сделает? Горные мастера порой выкидывали такое, что хоть стой, хоть падай. Сержант поглядывал на молодого горца с искренним любопытством. Что, паренек, не сталкивался еще с темными сторонами человеческой жизни? Похоже на то. Но с мальцом ловко управляется, ничего не скажешь, очень даже ловко. Наверное, за младшими братьями ходить доводилось, понимает.

Лек покинул притон с немалым облегчением, к таким местам он испытывал отвращение. Заснувшего мальчика, укутанного в плащ горца, нес один из стражников. Юноша остался в обычном кожаном костюме с шерстяной поддевкой и ежился от холода. Сержант показывал дорогу. Дождь немного стих, но ветер все так же швырял в лицо потоки воды. Черепичные крыши дребезжали, деревья раскачивались и отчаянно скрипели. Патрулировать в такую ночь – сущее мучение. Но что делать? Служба, она хоть в Яриндаре, хоть в Геркатоне служба. В Яриндаре, небось, потруднее будет, особенно в метель с морозом, когда плевок замерзает, до земли не долетев.