Москвин - Плоский мир

Потом меня заслонил собою Староверцев; рассматривал так, как будто видел впервые. Я не выдержал, сказал ему об этом, а он и глазом не моргнул – ответил, что так оно и есть.

-А вы? – обратился я к Асторину.

-Что я?

-Мы тоже с вами не знакомы?

-Нет, почему же, вы заходили ко мне, когда только приехали сюда.

Последовала минутная пауза. Затем таксист сказал Берестову, что я, возможно, мог бы остаться здесь, в этом доме.

-Нет, это исключено, - покачал головой тот, - Софья не захочет жить с убийцей своего отца.

-Вы считаете, она может догадаться?

-Да, я так считаю. Не волнуйтесь, мы поможем вам, - Берестов положил мне руку на плечо. Я не старался высвободиться, но мне вообще-то было неприятно, - вы сильно облегчили нам жизнь – вы не представляете, что вытворял Великовский.

-Я знаю.

-Откуда? Кто вам сказал?

-Староверцев, например.

-Не говорите глупостей, вы никогда с ним до этого не виделись, - вдруг я почувствовал, как из-под его полугуб прорезаются улыбающиеся зубы, - вы сами пришли к этому. Подобно тому, как приходите к своим гениальным полотнам.

Он хотел отвертеться или действительно говорил правду? То, что я видел и слышал, было ли это на самом деле или здесь добрая половина галлюцинаций, которые в результате подвели меня к преступлению? Могли ли эти люди, сговорившись, вести себя так, чтобы спровоцировать меня? Если последнее верно, то тогда почему и Великовский как будто подыгрывал им?

Я мог бы продолжать задавать такие же вопросы и дальше, вот только мне кажется, постановка их не совсем верна, ибо она не предполагает, что и то, и другое, и третье, и так далее до бесконечности могло бы существовать одновременно.

Эту историю можно было бы придать забвению, но в ближайшее время, насколько я понимаю, не получится, так что все равно придется ее анализировать. Кроме всего прочего, это уже не первое убийство, которое я совершил. Не удивляйтесь, что говорю вам об этом так спокойно. Скоро я даже расскажу, в чем собственно состояло дело.

Часть 2. Рассказ Великовского

После того, как заместитель министра Застольный заверил меня, что не имеет никакого отношения к исчезновению бумаг из ящика моего стола, я, оставив его и дальше отмечать рождение первенца с друзьями и подчиненными, (между прочим, эту компанию составляли мой зять, министр Фрилянд, а также несколько людей, которых я до этого не знал, и когда меня с ними знакомили, запомнил только некую старуху по фамилии Агафонова), отправился к Ликачеву. Теперь я был твердо уверен, что пропажа бумаг – дело рук этого мерзкого жука, который не годится даже в секретари и выполняет в моем кабинете ничтожные обязанности лаборанта. Давно уже пора его уволить.

Сказать по правде, я был разъярен – через меня проходила буря эмоций, но я всеми силами старался сохранять на себе «бесстрастную маску Алена Делона». Вот только моего шофера Игнатьева никогда ею не провести. Он даже любит шутить, что спиной может почуять мое настроение, (ну а я как раз сел на заднее сиденье), и за время пока мы доехали, я то и дело перехватывал взгляд, устремленный на меня из зеркала. Дело в том, что Игнатьеву я иногда доверяю вещи, которые не решаюсь открыть даже своим подчиненным, но в этот вечер обронил только, что «дочка Застольного – премилая», а после упорно молчал пока мы не прибыли к месту назначения.

-Я ненадолго.

-Хорошо, Николай Петрович.

Я вышел из машины, и понял вдруг, что снова начинаю терять контроль над собой – ветер был слишком свеж, чтобы не разбудить во мне эмоций. Я почувствовал, как хочу преодолеть оставшееся расстояние до квартиры на первом этаже за одну секунду, а потом…(!!!)

…но все же кое-что меня задержало: в желтевшем окне, (слева от темного проема подъезда), была открыта форточка, и через нее слышались громкие голоса. Ликачева и его шестилетнего сына Пети. Я встал под козырек подъезда, прислушался и достал из кармана портсигар, на котором был выгравирован трефовый туз. Подарок министра по образованию. Я собирался закурить, чтобы успокоиться, но по мере того, как я вслушивался в разговор за окном, во мне только все более и более вскипала ненависть: Ликачев был сильно пьян и грубо кричал на мальчика, заявляя, что он «такая же сволочь, как и его покойница мать». Ребенок плакал, ссора готова была уже перерасти в рукоприкладство.

Я прошел в подъезд и позвонил. В квартире послышались торопливая возня, шум опрокинутой кастрюли или чего-то еще железного, а затем пьяный вопрос: