Unknown - i e8c15ecf50a4a624

На чем же основывалась уверенность Столыпина, что партия, во главе которой стоял московский капиталист

А. И. Гучков, будет блокироваться со своими соседями справа по меньшей мере с такой же готовностью, с какой она будет голосовать с прогрессистско-кадетскими либера­лами? Ответ лежит в классовой природе октябристов.

В статье «Опыт классификации русских политических партий», написанной еще в 1906 г., В. И. Ленин отметил одну характерную особенность в образовании русских пар­тий, заключавшуюся в том, что интересы класса помещи­ков и класса капиталистов выражали «не две, а три груп­пы политических партий: кадеты, октябристы и черносо­тенцы». Эту особенность В. И. Ленин объяснял чрезвычай­ным обострением революционной борьбы (в стране, «когда практически крайне трудно отделить защиту самодержа­вия от защиты во что бы то ни стало монархии, когда группировка по экономическому признаку (за прогрессив­ный и за реакционный капитализм) естественно пере­крещивается политической группировкой (за теперешнее правительство и против несло)» [45]. Октябристская партия исключительно наглядно иллюстрирует этот ленинский тезис.

По программе она была партией буржуазной, которая выражала интересы крупного капиталиста и крупного по­мещика, начавшего перестраивать свое хозяйство на капи­талистический лад. Но в большинстве партия состояла из помещиков и чиновников, которые ничем не отличались от правых. Особенно это было заметно на фракции октябрис­тов. Один думский обозреватель насчитал в ней собственно октябристов-буржуа всего 15 человек[46]. По уверению «Биржевых ведомостей», правый фланг «Союза 17 октяб­ря» совершенно смыкался по своим взглядам с «Союзом русского народа», а левый фланг только нюансами отли­чался от правых кадетов [47]. Другая газета, «Русское сло­во», предприняла даже специальное обследование, чтобы выяснить природу и численность октябристской партии, и пришла к выводу, что октябристов как подлинно буржуаз­ной партии, собственно, нет: «Нет октябристов. Есть толь­ко А. И. Гучков» [48]. Сам Гучков считал, что во фракции

«настоящих» октябристов только 100 человек, остальные — «примыкающие» (фракция так и называлась: «фракция

Союза 17 октября и примыкающих»). В одном из интервью он заявил: «У нас вы едва ли можете добиться еди­нообразного голосования; а заставить говорить в одном и том же направлении — об этом и думать нечего» [49].

Газета П. П. Рябушинского «Утро России», выражав­шая политические настроения той части московской бур­жуазии, которая, в отличие от ее другой — октябрист­ской — части, стремилась к созданию чисто буржуазной партий, следующим образом характеризовала октябристов: «Октябристов многие считают буржуазной партией. В дей­ствительности это далеко не так, как свидетельствует со­ставленный в Госуд. Думе официальный справочник». Из 124 членов фракции на 1910 г. было 80 землевладель­цев и только 10 земледельцев. По званию фракция насчи­тывала: дворян — 72, купцов — 13, крестьян — И, при­сяжных поверенных — 7, профессоров — 7, врачей — 3, землемеров — 1. «Преобладание в партии дворянского эле­мента придает партии тот феодальный облик, который со­вершенно исключает возможность возлагать на октябрис­тов какие-либо надежды в смысле правильного усвоения интересов русской промышленности. Союз 17 октября — это, в сущности, союз аграриев. Неудивительно поэтому, что октябристов так влечет в сторону к правым и национа­листам — двум фракциям с громадным преобладанием дворянских и землевладельческих интересов» [50].

О полном преобладании во фракции помещичьих эле­ментов свидетельствует тот факт, что только 35 октябрис­тов были избраны городскими куриями, а остальные, за исключением 10 избранных крестьянами, были посланы в Думу теми же помещиками, которые посылали в нее и пра­вых. Октябристы, следовательно, были правой партией, ко­торая защищала интересы не только помещиков, но и опре­деленной части торгово-промышленной буржуазии. Из это­го следует, что свое лидерство во фракции Гучков мог со­хранить до тех пор и в той степени, в какой это устраивало большинство фракции. А большинство, верное своей при­роде, как правило, предпочитало голосовать с правыми и неохотно шло на голосование с кадетами. Помещичья часть фракции допускала блок с кадетами лишь по тем во­просам, по которым считали нужным блокироваться она и ее соседи справа. Подлинным представителем фракции был не буржуа Гучков, а крупный екатеринославский поме­щик, настоящий правый по своим взглядам, М. В. Родзян­ко. Таким образом, Столыпин мог не беспокоиться, что ок­тябристско-кадетское большинство вдруг начнет действо­вать самостоятельно, без его воли и согласия. В. И. Ленин называл октябристскую партию в III Думе правительст­венной в том смысле, что она являлась орудием политики Столыпина, партией правительства.