Unknown - i 4482073125d660f2

– Что?! – вспылил Гвоздев. – Ты еще шутишь? До тебя не доходит, что ты поставила крест на своей спортивной карьере? Твой Беркут угрожал судье на чемпионате! Я знаю, что победа твоя чистая, только она оказалась грязной!

– Как… – ошарашенно пробормотала Наташа.

– А вот так! Если это всплывет – то это дисквалификация! Пожизненная! Это же не детские игры!

– Но он приехал за меня поболеть… Прилетел из Германии…

– Наташа, судье угрожали! Какие теперь сборы, какие чемпионаты?!

– Не ори на меня, Виталий! И так тошно! – она вскочила со стула, не понимая, что еще ему ответить сейчас, хотелось только одного – убежать и спрятаться. – Никакие их дела я не знаю, Беркут ничего об этом не говорил, – сказала она наконец, – да и если бы говорил – продавать его… это подло… а про судью… он же это ради меня сделал… Он… он сделал мне предложение! И он меня защитит, даже если и будет какой-то конфликт с министерством!

Гвоздев остановился, взглянул на Наташу, которая стояла насупившись и с вызовом глядела на него. И точно волчонок, думал он, волчонок, припертый к стенке, огрызающийся на всех вокруг.

– Предложение?

– Да. И я согласилась. И я его люблю! И неважно, кто у него дядя, сам он честный и порядочный человек! Взятка судье? Виталий, мы взрослые люди, и так в самом деле делают, чтобы спортсмен выиграл! Как это было в прошлом году с Машей Волковой! Взятка, а она первое место взяла!

Гвоздев мрачно играл желваками на лице. Он понял, что совсем не знает эту Наташу. Он знал и гордился успехами биатлонистки Тобуроковой, любил и обожал гордую Наташу с искрящимися «таежными» глазами. Но этого волчонка, отстраненного и холодного, он не знал и даже начинал опасаться.

– Я тебя не этому учил… – сказал он наконец. Наташа ничего не ответила.

Виталий медленно подошел к двери, раздраженно спросил:

– Идешь со мной в министерство?

Наташа молчала, угрюмо глядя в пол. Гвоздев резко рванул на себя дверь.

– Да уж, жизнь теперь не будет другой. Я думал, мы сумеем найти решение. Завтра нас ждут в Минспорта, мы пойдем туда вместе, и ты все…

– Виталий, хватит! – перебила непослушными губами Наташа.

– То есть спорту, биатлону… спортивной карьере… мечте… мне в конце концов, а я ведь не просто тренер, я еще и человек, мужчина… ты предпочла Беркута. Что ж. Это твой выбор.

Гвоздев резко вышел за порог комнаты, с раздражением хлопнув дверью. Оцепенев, Наташа еще долго сидела на своей узкой студенческой кровати. Ну а что? Рано или поздно нужно было сделать такой выбор. Все его делают: спорт или счастливая семейная жизнь, а многие и все это совмещают. Конец спортивной карьеры? Ну и бог с ней. Она закончит ее на излете, чемпионкой России. И сразу начнет свою новую жизнь счастливой невесты, а потом, может быть, и мамы.

Неожиданно на телефоне высветился значок, что получено эсэмэс-сообщение.

«Наташа, прости. Не будет свадьбы. Ничего не будет. Никогда. Прости, я люблю тебя. Прощай. Беркут».

Глава сорок пятая

Беркут очень не любил этот кабинет: если он там оказывался, значит, случилось что-то неприятное и предстоит серьезный разговор.

– Что-то ты неважно выглядишь, Георгий, – своим вечно сиплым, но сильным и жестким голосом сказал дядя. Известный всему миру Кирсанов редко бывал в России, и когда появлялся на родине, то почти все время проводил в коттеджном поселке в Подмосковье на берегу водохранилища, тщательно охраняемом и засекреченном.

А Беркут в самом деле сильно сдал за последнее время. Спал он мало, хотелось сделать Наташе сюрприз со свадьбой и путешествием, все это выбивало из привычной колеи. А от разговора с дядей добра не жди: поэтому парень нервно сжимал и разжимал кулаки.

– Приболел, – ответил он после долгой паузы.

– В молодости случаются такие болезни, – без улыбки ответил Кирсан. – Важно переболеть и не наделать глупостей, потому что платить за них придется всю жизнь. Как твой отец, к примеру. Я ведь ему говорил, что свадьба была плохой идеей.

– Тогда бы не было меня, – ответил Беркут.

– Это да. Ну так разберем твой диагноз. Мне мой человечек из полиции по секрету рассказал, что твоя увлеченность этой биатлонисткой может дорогого стоить. Я не вмешивался, когда ты попросил Володю ее тренировать. В самом деле, грех невелик. Но вот история с запугиванием судьи – это уже перебор. Это нарушение закона, а мы, как тебе известно, такими вещами не занимаемся. И тебе портить жизнь я не дам.

– Откуда узнали про судью? – спросил Беркут, разинув рот. – Он не мог проговориться… Ах ты черт… Наверное, тот журналистик, что вокруг нас крутился…