Unknown - i 4482073125d660f2

– Я не знаю, Виктор Степанович, – девочка посмотрела на тренера уставшими глазами загнанного в угол зверька. – Я уже сомневаюсь, что мне стоит туда ехать. Что я буду делать там? Как? Я не знаю.

– Ха-ха, и это говорит Наталья Тобурокова, спортивная надежда всей Сибири! – Тренер снова бодро засмеялся, но потом резко посерьезнел. – Я понимаю. Такие шаги даются всегда непросто, а уж тебе, Наталья, и подавно. Но, пойми, нельзя всю жизнь сидеть в одном месте и делать одно и то же. Неправильно это. Я понимаю, что все люди, с которыми ты выросла, именно так и жили – год за годом Егор Иванович чистил свои ружья да ходил на охоту. Но ты же уже знаешь, что у тебя редкий талант. Да и все, что нужно для его применения в жизни, развития, – тоже есть. Ты упрямая, как стадо баранов, – Валерьянов снова глянул на девушку, которая смотрела на него в упор, не мигая. Страшный у Наташи был взгляд в такие моменты, жесткий и одновременно какой-то неживой. Тренер вспомнил такой же свой взгляд на молодых фотографиях, улыбнулся и продолжил:

– Идти надо, Наташа. Идти до финиша, четко, прямо, смело. Не только в спорте, не только на трассе – в жизни тоже, хотя и сложнее.

На самом деле Валерьянов и сам не знал, правильно ли он поступает, отправляя семнадцатилетнюю девчонку – да еще какую! – в самое столичное пекло. Большой город, серьезные спортивные соревнования – а ведь там уже начнется настоящая конкуренция, война, по сравнению с новосибирскими «страстями». Он и сам в Москве бывал всего пару раз, на сборах, город сбивал его с толку, кружась калейдоскопом машин, людей, официальных лиц и делегаций.

А тут Наташа… которая совсем не умеет общаться, договариваться, идти на компромиссы. Опять же, деньги, самостоятельная жизнь. В том, что она поступит, он не сомневался – лучшая биатлонистка в Сибири, уже выигравшая не одно крупное соревнование, – такие спортсмены ценились на вес золота. Но ведь так легко сделать ее игрушкой в руках воротил большого спорта, которые привыкли к манипуляциям человеческими жизнями! Большой спорт – большие деньги, за которыми стоят чьи-то не менее большие интересы.

Но рассуждать уже поздно – выбор сделан, экзамены сданы, в комнату уже завтра въедет другая девочка – Неля Огурцова из Горно-Алтайска, тоже биатлонистка. Да и самое главное – он сам. Пожилой тренер со своими программами и приемами уже безнадежно устарел, и чемпионку мирового уровня (а у Наташи такой потенциал был) ему бы воспитать не удалось.

28

«Отступать некуда, за нами – Москва», – мысленно кивнул себе Степаныч и продолжил успокаивать растерянную Наташу.

– Так что, Наташа, пакуй вещички – у тебя же завтра поезд, да? – и айда на тренировку. Я смотрю, ты все равно больше ни на что сейчас не годишься, а это точно тебя успокоит. Идет, боец?

– Хорошо, я приду попозже, – неуверенно улыбнулась девушка. Ей стало так тоскливо – она поняла, что Виктор Степанович, как когда-то Тобуроков, все эти годы заменял ей отца. Пожалуй, кроме этих людей, у нее никого-то никогда и не было – и вот сейчас она уезжает, оставляет их, и сама остается одна, наедине с абсолютно чуждым ей миром людей. В глазах заблестели слезы.

– Ну ты чего, эй, ну перестань, – Валерьянов уже сам чуть не плакал, но воли себе давать было нельзя – если еще и он раскиснет, девчонка вообще не сможет никуда уехать. – Все будет хорошо. Мы же никуда не пропадаем, мы будем тут – если что-то пойдет не так, ты всегда сможешь вернуться. Ну, пусть не в эту комнату – да и кому она нужна, посмотри, какая обшарпанная, – но мы всегда что-нибудь придумаем. Так что не воспринимай это как билет в один конец – пусть это будет просто эксперимент. Тебе же всего семнадцать! Знаешь, сколько экспериментов таких некоторые люди ставят за свою жизнь? Десятки, сотни! И только так можно чего-то добиться, пойми. Главное – не бойся!

На этой бодрой ноте Виктор Степанович обнял девочку и отечески потрепал по голове. Наташа утерла слезы рукой и улыбнулась.

– Ну вот, видишь, – подмигнул ей тренер, – жизнь-то налаживается. Мне сейчас надо идти, но я тебя очень жду на тренировку! Скорректируем план. А пока сходи погуляй, нечего тут киснуть.

Наташа гуляла по пустынным улицам, и ей совсем не хотелось возвращаться в общежитие – вместо привычной обстановки ее там ждал уже собранный чемодан, и от этого становилось так пусто, что проще было бездумно ходить по летнему Новосибу, в котором вовсю кипела жизнь.

Но перед мысленным взором Наташи стояла спокойная зима – хлопья снега падают, хрустят сугробы, тает снег под лыжами, шумят еловые верхушки. День за днем она мечтала вернуться к Егору Ивановичу и Марии Николаевне, тренируясь до изнеможения, – даже Новосибирск был ей чужим, просто со временем она к нему привыкла, как привыкают к нелюбимому заводскому городу приехавшие на заработки. Вся она стремилась в лес, туда, где ее никто не будет трогать, и только спортивный азарт, невесть откуда у нее взявшийся, мешал все бросить и поехать обратно.