Дэвид Годман - Преображающие встречи с Раманой Махарши

Я подумал, что вот подходящий момент, чтобы поговорить со Шри Бхагаваном, так как он сидел молча, и мы были одни. Я рассказал ему на малаялам все о своем детстве, как я делал джапу и участвовал в духовных беседах. Я рассказал ему, что брал уроки по веданте, потому что мой отец хотел этого, и также рассказал ему о том, что испытал с Илапулли Куппанди Свами, человеком, обучавшим меня веданте. Я объяснил, что долгое время жил в состоянии замешательства, не получая никаких духовных опытов. Потом рассказал, что испытал удивительный покой ума, всего лишь услышав о Шри Бхагаване.

Шри Бхагаван выслушал все с улыбкой. Закончил я вопросом о том, что мне делать, чтобы справиться с моим замешательством и достичь ясности. Он ответил: «Ты изучал „Кайвальям“. В одном из ее стихов говорится: “Если он [ученик] приходит к видению индивидуального „я“ и его основы, …тогда он становится основой, Брахманом, и спасается от перерождений. Если ты знаешь Атман, никакая беда не грозит тебе. Раз ты спросил, я тебе сказал это”».

Потом я спросил его, как я могу познать Атман, и он ответил: «Сначала познай, кто ты».

«Как я могу познать, кто я?» – спросил я.

«Смотри, откуда появляются мысли», – ответил Шри Бхагаван.

«Но как это сделать?» – спросил я.

Шри Бхагаван ответил: «Обрати свой ум внутрь и смотри в Сердце», а потом вернулся в свое обычное состояние безмолвия.

Пока мы молча сидели вдвоем, милостивый взгляд Шри Бхагавана был сосредоточен на мне. В тот самый момент все мое смятение исчезло, и я ощутил покой и благость, каких никогда прежде не испытывал.

Аннамалай Свами, который был похоронен в день моего прибытия, сочинил сто песен о Шри Бхагаване. После его смерти его брат и еще несколько преданных проводили арадхану (ежегодную пуджу ) на его самадхи в день его смерти. Они пели эти сто песен в присутствии Шри Бхагавана, а потом присоединялись к особой бхикше , всегда устраиваемой в этот день. Таким образом годовщина отмечалась много лет. Я всегда считал день, когда впервые получил даршан Шри Бхагавана, своим вторым днем рождения. Поскольку даршан произошел в тот день, когда Аннамалай Свами обрел самадхи , я привык считать, что особая бхикша , устраиваемая каждый год в этот день, также была пиром, празднующим это второе рождение.

Аннамалай Свами был не единственным преданным, заболевшим бубонной чумой. В тот день, когда я прибыл, еще один преданный, Раманатха Брахмачари, испытывал жуткие боли, потому что его чумной нарыв только что вскрылся. Позднее я узнал, что примерно за неделю до моего прихода, когда болезнь только начала проявляться, Шри Бхагаван попросил Раманатху Брахмачари остаться в Скандашраме, пока он будет совершать обход вокруг горы с Перумалом Свами, Рангасвами Айенгаром и еще несколькими людьми. В дороге, когда они остановились передохнуть в храме Пачайамман, Перумал Свами и Айенгар Свами сообщили Шри Бхагавану о придуманном им плане. «Раз Раманатха Брахмачари подхватил заразную болезнь, – сказали они, – нам всем нужно остаться здесь, в храме Пачайамман. Мы можем носить ему еду и заботиться о нем отсюда».

Шри Бхагаван, само воплощение сострадательности, был расстроен их малодушием: «Замечательное предложение! Он пришел ко мне еще мальчиком. Он полностью зависит от нас. Пристало ли нам оставить его одного в таком состоянии и прятаться здесь? Если вы боитесь, можете все оставаться здесь. Я пойду и буду с ним. Когда вы понесете ему пищу, можете принести и мне».

Услышав это, преданные притихли, боясь продолжать эту тему.

Поскольку чума разогнала большинство жителей города, у Шри Бхагавана было очень мало посетителей, и я много времени проводил наедине с ним. Он часто смотрел на меня, и в такие минуты я видел, что в его взгляде есть какое-то странное сияние и очарование. Каждый раз, когда я смотрел в его глаза, как бы долго это ни длилось, я видел яркое сияние. Я не мог сказать, откуда оно исходило, но оно заставляло меня забыть обо всем. Это не было похоже на сон, поскольку я был в полном сознании. Я был также наполнен необычным покоем и благостью. После каждого такого переживания я, вздрагивая, возвращался в обычное состояние. Это происходило снова и снова в каждый из тех восемнадцати дней, что я оставался с Шри Бхагаваном. Я был как будто опьянен. Я был абсолютно безразличен ко всему, не испытывал любопытства увидеть что-нибудь, никаких желаний, ничего такого. Все, что я делал, я делал механически.