Unknown - Бернард Корнуолл

Старбак достал из кармана брошенного на землю мундира Библию брата с огрызком карандаша. Открыв чистые странички для заметок в конце, начал записывать фамилии погибших в этой атаке: сержант Картер Хаттон, Феликс Вагонер, Амос Паркс. Имена ещё шестерых ему подсказали прячущиеся поблизости подчинённые после того, как он озвучил вопрос, громко и в никуда.

- Досталось нам. – пасмурно заключил Старбак, кладя Библию на мундир.

- Ага. – буркнул Труслоу и выстрелил через импровизированную бойницу в бревне.

Дымка было достаточно для того, чтобы по коряге вновь защёлкали пули северян.

Следом за Труслоу пальнули арканзасцы, затем отметился кто-то ещё из подчинённых Старбака, но стрельба ничего не решала. Для сминающего вражескую оборону натиска бригаде не хватало резервов, а её командиру Вашингтону Фальконеру – авторитета и силы духа.

Чёрная змея со светлыми полосами на нижней челюсти проползла по траве в нескольких шагах от Старбака с сержантом.

- Водяная гадюка. – угадал Старбак.

- Она самая. – одобрительно подтвердил Труслоу.

Гадюка замерла на миг у кромки воды, высунула раздвоенное жало и скользнула в воду. На дальнем конце долины занялся пожар. Старбак поскрёб брюхо и нашёл на коже с дюжину присосавшихся клещей. Впились паразиты на совесть, попытки отцепить привели только к тому, что капитан поотрывал им туловища, оставив головы на теле. От зноя и влаги было трудно дышать. Вода во фляге оказалась тёплой и противно солоноватой. Убив на шее комара, Старбак прислушался. Вдалеке, за поворотом долины взревели сотнями глоток южане, миг спустя клич сменился хором ружей с пушками и воплями боли. От начала атаки и до её неутешительного финала прошло не более двух минут.

- Несчастные дуралеи. – покачал головой Труслоу.

- Ну же, мятежники! Вы не заснули там? У нас для вас тоже пули найдутся! – дразнили янки затихшего противника.

Часов Старбак не имел, а по движению теней время определить не вышло.

- Наверно, ужинать пайками янки сегодня нам не судьба. – вздохнул капитан.

- Да я не столько на жратву зубы точил, сколько на хороший кофеёк. – невесело отозвался Труслоу.

- Хороший кофеёк сейчас в Ричмонде шестьдесят долларов килограмм.

Труслоу поражённо присвистнул:

- Ого!

- Шестьдесят долларов. – повторил Старбак.

Приподнявшись, он поймал на мушку первую попавшуюся стрелковую ячейку, послал туда пулю и спрятался, ожидая привычного уже града свинца, терзающего многострадальную деревяшку. Но вместо выстрелов с позиций янки донеслась команда прекратить огонь, многоголосо передаваемая от ячейки к ячейке. В бревно ударила одинокая пуля, и кто-то гневно прикрикнул, что был приказ не стрелять. Брови Труслоу, лежавшего лицом к занятому южанами склону, поползли вверх:

- Сук-кин с-сын…

Старбак повернулся и обомлел:

- Господь Всеблагий…

Северяне прекратили стрельбу, и Старбак отчаянно заорал своим тоже не стрелять. Выше по склону капитану вторил подполковник Бёрд.

Потому что на поле брани объявился Адам.

Он шёл, не скрываясь, будто на вечерней прогулке. Одет Фальконер-младший был в штатское платье и оружия при себе не миел. Но янки прекратили огонь не поэтому, а потому что Адам размахивал «Звёздами и полосами», бело-сине-красным стягом США. Едва пальба стихла, он опустил знамя и набросил на плечи на манер плаща.

- Он, что, рехнулся? – спросил Труслоу, ни к кому конкретно не обращаясь.

- Не думаю. – сказал Старбак и крикнул, приложив ко рту сложенные лодочкой ладони, - Адам!

Фальконер-младший огляделся и направился к Старбаку, приветливо улыбаясь:

- А я тебя искал, Нат!

- Пригнись, Адам!

- Зачем? Никто ведь не стреляет?

Адам поднял голову, и северяне засвистели, заулюлюкали. Кто-то зычно осведомился, чего Адаму надо. Вместо ответа Фальконер-младший помахал рукой.

- Что ты, во имя всего святого, здесь делаешь? – спросил Старбак, не покидая укрытия за избитой корягой.

- То, что ты мне и советовал. - Адам, надевший свои лучшие туфли, поколебался миг, но потом, болезненно сморщившись, шагнул в лужицу грязи, обойти которую не представлялось возможным, - Добрый день, Труслоу. Как поживаете?

- Бывало и лучше.

- Я встречался с вашей дочерью в Ричмонде и, боюсь, был с ней нелюбезен. Будьте так добры, извинитесь перед ней от меня.

Добравшись до полоски сухого грунта, где прятались Натаниэль с сержантом, он встал у бревна, ничуть не таясь, словно никакой битвы здесь и в помине не было. Впрочем, да, в этой части долины не было. Солдаты обоих армий выглянули из укрытий поглядеть на чудака, без малейшей опаски разгуливающего в самой гуще сражения. Офицер-янки вновь окликнул Адама, спрашивая, что ему нужно? Адам жестами показал, что через мгновение всё станет ясно, Старбаку же он сказал: