Анастасия Эльберг - Мишень

— Хотел узнать, как ты доехал. Снова поднялась метель.

— Все хорошо. — Он выдержал паузу. — Как там Эмили?

— В порядке. Хочешь поговорить?

— Не особо.

— Созвонимся.

Киллиан

1 января

Треверберг

Я отключил телефон и теперь смотрел прямо перед собой, держа аппарат в правой руке, левой едва касаясь руля. Какого черта я делал рядом с особняком Виктора Кеппела, понятия не имею. Но сейчас моя машина стояла как раз у резных ворот, нагнавших столько страху на всю округу. Уже давно стемнело, хотя в текущем состоянии я видел даже лучше, чем в прошлой жизни, когда был вампиром, и тьма помехой не стала. Мир раскладывался на уровни, я видел тепло, я видел звук, видел жизнь и ощущал силовые нити, пронизывающие пространство. Новое мироощущение было настолько точным, что в разы превосходило все системы слежения, доступные людям. Я с точностью до миллиметра мог определить место нахождения мелкого животного или птицы в радиусе несколько десятков километров (если не мешал городской ландшафт). Я слышал эмоции людей и темных существ. Порой они меня даже оглушали. Особенно, в первые дни после переобращения.

Тихо и пустынно. Особняк и прилегающие территории безлюдны и залиты неровным лунным светом. А я все так же ловлю себя на мысли, как так вышло, что приехал именно сюда. Еще и поговорил с Винсентом.

Конечно, я ждал какого-нибудь фокуса от Эмили, но до последнего надеялся, что она проявит благоразумие. Жаль, влияние Даны оказалось настолько сильным, что девочка пошла по стопам мачехи, слепо переняв ее модель поведения. Закатить истерику при Винсенте! Не подумав о том, что может почувствовать он. Стоило ли мне ей отвечать? Нет. Я редко когда вот так уходил, но возможности говорить в этой ситуации не видел. Эмили ничего не услышала бы, а любая лишняя фраза, сказанная мной, была бы принята Винсентом слишком болезненно. Теперь он знает. И если захочет, когда-нибудь придет с вопросом «зачем» или «почему». Он позвонил. Как настоящий отец, решил устроить разнос, но в последний момент остановился. Радует.

Я швырнул телефон на пассажирское сидение, борясь с желанием выбросить его в окно. Был бы дома, разбил бы о стену.

Глупая девчонка.

Черт.

Я выскочил из машины, захлопнув за собой дверь и замер, не застегивая пальто. Меня разрывали противоречивые желания. Вроде бы все ровно и хорошо, но хочется убивать. Что это? Разочарование? В ком? В Эмили? Или на самом деле меня разозлило то, что она уже считала нас с Анной парой? Вот порадовалась бы Незнакомка такому повороту. Я усмехнулся, представив хищную улыбку в совокупности с хитрым блеском карих глаз. Наш сегодняшний разговор так ничем и не закончился. Я уехал, велев ей сидеть дома. Как ни странно, ее желание отправиться в Мирквуд сошло на «нет», она согласилась дождаться моего появления или звонка, прежде, чем предпринимать какие-то действия. Ей скучно, и я могу это понять. Могу понять и то, почему она с такой покорностью приняла тот факт, что должна оставаться в городе. Цель достигнута, моего внимания она добилась. Эмили не могла знать всех этих тонкостей — она и не знала, дорисовала на основе простого факта «Киллиан был у Анны». Такими темпами решит, что я собираюсь предложить Незнакомке разделить со мной вечную жизнь, и закатит еще одну истерику «а-ля Дана».

Стоп.

Все-таки какого черта я здесь делаю? Я не помню, как ехал сюда. И вот уже стою перед воротами. Толкнул их и скользнул во двор. Тишина била по ушам, давила. Еще чуть-чуть, и мне захочется свалиться на землю и закрыть уши руками. Мгновение слабости, как всегда, мимолетно и сокрушительно.

Мысли о так и не открытом клубе надоедливых овец вытеснило неожиданно проснувшееся ощущение, даже озарение. В прошлый раз я очень четко почувствовал здесь присутствие Аримана. Меня буквально пронзило его волей, еще около ворот. А теперь здесь никого не было. Не было и защитных заклинаний, многослойно обволакивающих особняк. Я пересек двор и подошел к дому. Метель изменила здание, украсила. Оно не казалось таким зловещим, больше похоже на старика, усталого, но добродушного, уже седого и совсем больного, но полного света и доброты. Я шел наобум до тех пор, пока не обогнул дом с обратной стороны, оказавшись у двери, ведущей в подвал. Она была приоткрыта. Мне не нужно было спускаться, чтобы понять: там последние тридцать лет находился Ариман. Тридцать лет. До недавнего времени. Великий вернулся.