А. Громова - Правильное общество

Суммируя различные точки зрения, можно сказать, что принципы равенства, свободы, законности, честности являются определяющими для понимания справедливости как основы общественного устройства. Свободен тот, кто не зависит от другого человека, а зависит от всеобщего закона, тот, кто понимает свой долг и обязанности перед другими людьми и перед собой. Принуждение никогда не может быть справедливым. Но если античное общество требовало справедливости прежде всего от богов, а средневековое – от единого Бога, то современное общество требует справедливости правил. Мы требуем справедливости даже не от конкретного человека – правителя или политического лидера, а от системы. Поэтому правильное общество – это системно организованное общество свободных индивидов, которые равны перед законом и обладают равными человеческими правами.

Но насколько простираются требования социального равенства как принципа справедливости? Мы уже отметили, что все способы насильственного обеспечения свободы и равенства обречены на неудачу. Но если учитывать мирный характер преобразований, какой должна быть политика рыночных государств в отношении перераспределения, направленного на создание справедливого общества?

В экономической и социальной науке, в том направлении, которое получило название «неоавстрийская школа» (Фридрих фон Хайек, Людвиг фон Мизес), понятие социальной справедливости полностью отрицается. Критикуя плановую систему социалистического общества, Хайек утверждает, что этот путь – дорога к рабству, что социальная справедливость – совершенно пустое, бессодержательное понятие. Справедливыми или несправедливыми могут быть только действия индивида, а не общества, поскольку общества не действуют, действуют только люди. Если вы предоставляете право обществу в лице правительства перераспределять совокупный доход, то делить будут не все, а конкретные люди, и будут ли цели этого перераспределения моральными – это еще вопрос. Поэтому только индивид сам должен решать, какую часть своего дохода он может потратить на благотворительность и социальную помощь, и только такой порядок будет справедливым общественным устройством. Но идеи Хайека и Мизеса не получили особого признания в обществе первой половины ХХ в. Почти все государства перешли от политики свободного рыночного хозяйства к политике регулируемого рыночного хозяйства, а в послевоенную эпоху утвердилась модель государства благосостояния (welfare state), или социального государства, которое предполагает активную политику перераспределения доходов в целях обеспечения социального равенства. И до сих пор во всех западных странах доля налогов в составе валового общественного продукта растет и достигает 30–40 %.

Моральное оправдание политика перераспределения государства благосостояния получила в теории справедливости Джона Роулза, известного своей фундаментальной книгой «Теории справедливости» – одной из самых значительных работ в моральной философии XX в. В 70-е гг. Роулз становится центральной фигурой американской моральной философии. Он создает особый дискурс справедливости, который рассматривает исключительно с точки зрения рациональности и долга. Он выступает против утилитаристской концепции справедливости, которая предполагает некий баланс положительных и отрицательных следствий. Например, мы знаем точно, что курить – однозначно плохо для здоровья, но утилитаристы считают так: если положительный эффект от снятия стресса после сигареты будет больше, чем вред, оказанный сигаретой на физическое здоровье человека, то курить можно. Следовательно, не надо запрещать курение в обществе. Антиутилитаризм провозглашает следующее: курить – это вред, значит, тот, кто сознательно выбирает такой стиль жизни, вправе так поступать, только если он не наносит этим своим выбором ущерб окружающим. Справедливость – это взаимное соглашение сторон, поэтому одна сторона никогда не примет вред, который ей может быть нанесен пассивным курением другой стороны, учитывая даже возможные положительные последствия для самого курильщика. Утилитаризм ратует за справедливость цели, то есть предполагается, что в обществе существует некое общее благо, например общее счастье, или спасение, или свободное развитие человека, или принцип экономической эффективности. Но в действительности в современном обществе, в отличие от древних обществ и даже средневековых городов-государств, организованных по принципу коммуны, нет никакого общего блага, которое могло бы быть принято всеми и могло бы выступить критерием справедливости. Наше общество состоит из совершенно разных людей, у каждого из которых свое понимание блага и того, как прожить свою жизнь, им надо договориться о совместном существовании, поэтому они принимают справедливость как принцип установления правил, а не как принцип достижения блага. Итак, общество для Роулза – договорное предприятие, оно не предполагает достижения какой-либо цели, оно справедливо организует совместное существование людей с помощью справедливых институтов.