Коллектив авторов - Россия и мусульманский мир № 2 / 2014

Исследования элит традиционно выступают фокусом изучения политических процессов на постсоветском пространстве. Обычно предметом рассмотрения являются структурно-функциональные характеристики или персональный состав властных групп. Доминирование структурно-функциональных дискурсов в изучении российских элит и востребованность этой очевидно актуальной оптики в прикладном плане оставляли «за кадром» глубинные пласты смысложизненных ориентациий и базовых мотивационных установок властных групп. Решение значительного числа «структурно-функциональных» исследовательских задач актуализирует рассмотрение этих фундаментальных характеристик, поскольку именно они определяют феноменологию политического поведения – управленческие стратегии, стили лидерства и принятия решений, оси кристаллизации субэлитных сообществ, модели внутриэлитных отношений и взаимодействий по оси «элиты – массы». Или, говоря языком Аристотеля, понимание физики процесса ставит на повестку метафизические задачи. Рассмотрению исторического контекста изменения качеств элитных групп и мотивов поведения российских политиков современной генерации посвящена данная статья.

Наиболее обсуждаемый концепт в постсоветском дискурсе и одновременно лакмусовая бумажка качества человеческого потенциала постсоветских элит последних лет – это концепт модернизации. Впрочем, на постсоветском пространстве модернизация стала феноменом скорее сознания, чем бытия. В качестве причин неудач модернизации на постсоветском пространстве называются структурные проблемы экономики, финансовый кризис и даже природно-климатические катаклизмы. Однако, на наш взгляд, причины неудач модернизационных проектов на постсоветском пространстве во многом определены слабостью модернизационных ценностей и установок в структуре мотивационных характеристик элит, т.е. специфическими характеристиками именно человеческого капитала элит. Базовые установки последних во многом определили конфигурацию конкретных проявлений неэффективности систем государственного управления на постсоветском пространстве. Речь идет о специфике рекрутинга и ротации административно-политической бюрократии (практически повсеместное доминирование патрон-клиентных отношений и доминирование клановой матрицы в формировании элит, нивелировка меритократических принципов, фактическое отсутствие концептуально выстроенной системы подготовки кадров, непропорционально высокое влияние партикулярных интересов по отношению к государственным, не-оптимальность отношений управленческой бюрократии с крупным бизнесом, высокая степень внутриэлитной конфликтности и др.). Особо негативную роль играют патрон-клиентные отношения в процессах рекрутинга элит. Несмотря на амбивалентность данного феномена (об этом свидетельствует, например, опыт Сингапура, где патрон-клиентные связи бизнеса и бюрократии не помешали модернизации), на постсоветском пространстве клиентелизм выступает деформирующим фактором. В чем истоки модернизационной слабости постсоветских элит?

Полагаем, что помимо конкретно-управленческих измерений проблема слабости модернизационных мотиваций элит имеет и исторические измерения. В чем они?

Пролить свет на данную проблему могут помочь положения теории этногенеза Л.Г. Гумилёва, и прежде всего ключевое положение этой теории – идея стадиальности изменений социальных групп и их лидеров, об изменяющемся характере вклада социальных акторов в историко-политический процесс, о преходящем характере взлетов и падений отдельных индивидуумов и целых народов.

Попытки найти объяснение неравномерности исторического развития, связав эту стадиальность с качеством человеческого измерения исторического процесса, побудили Л.Н. Гумилёва предложить понятие пассионарности как русскоязычный эквивалент термина drive . Он был призван определить кумулятивный результат действия этнологических, географических и исторических детерминант как «фактор икс», приводящий в движение народы 1 1 Гумилёв Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – М., 1990. – С. 260.