Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 07 (841)

Конечно, ничего подобного здесь нет. Аномальная точка сковала ландшафт. Город стал внутренним тупиком, черной дырой. Это мощный мировой центр ранга Нижнего, Москвы, Лос-Аламоса, но для округи — причина смерти тысяч квадратных верст. Сама округа — заложник войны или аварии. Арзамас-16 — ядро пустоши: он избавил окружающие территории от инвестиций и безопасной жизни. Вокруг него не жизнь, а бесперебойное функционирование. Территориальный узел — и одновременно экстерриториальное место: внепространственное пространство. Реальный адрес Города — планета Земля, СССР, далее — нигде.

Арзамас-16 — мировой атомный центр, но вряд ли город. Как раз для таких случаев существует сугубо советский статус — «поселок городского типа». Поселок при крупнейшем заводе ядерных бомб и должен быть большим и богатым. Но почти все советские «спецгорода» (заводские, лагерные, гарнизонные) — поселки. Воплощенный военно-промышленный урбанизм.

Привязанный к Москве как невидимый спутник, Арзамас-16 и ныне не нашел себе места. Тщательно скрываемый, прячущийся за географически нелепыми псевдонимами, Город затерян не в пространстве, а вне пространства. У жителей прописка (была) в паспорте московская; многолетняя конспирация числила их по фиктивному адресу и обязывала при выезде за зону неуклонно врать о своем московском адресе и житье-бытье. В любое место из Города можно попасть лишь через Москву (только в Нижний ныне ходит автобус).

Округу жители не знают. Хотя зона в Мордовии, и шоссе ведет в ее столицу Саранск, там были немногие: из опрошенных двух десятков — никто; немногие бывали в ближнем Нижнем, совсем единицы — в недалеком Арзамасе. Окрестные же жители никогда не были в Зоне. Зона и места-соседи незнакомы. До недавнего времени Города не было на открытых и умеренно секретных картах. Сейчас на одной карте — странное пятно с подписью САРОВА, на другой — КРЕМЛЕВ; границы и статус зоны не показаны, много искажений. Карта — публичный образ территории: она не врет. Арзамас-16 — вне территории. Место без связи с другими местами, лишенное образа в культуре именно как конкретное место — не существует как место; его нет и на ментальной (мысленной) карте. (Сейчас активно конструируется образ «технополис на святой земле», эксплуатирующий имена Серафима Саровского и А. Д. Сахарова.)

Арзамас-16 — в полном и точном смысле утопия, что значит нигдепия, безместность — место, которого нет. Как еще нет пространства в том самом «первоатоме», взрыв которого и породил Вселенную.

Эпиграф статьи — реплика известного в Городе физика-общественника. Я привез в Город карту-миллионку; там никогда не видели карт, на которых был бы показан Город. Интереса карта не вызвала. Пятно застройки Города — в Мордовии; это вызвало недоверие, от Мордовии просто отмахнулись. Они правы. Город стоит в советском пространстве, а не живет в пространстве ландшафта. Советское пространство власти противоречит пространству территории. Арзамас-16 — разрешение этого противоречия путем игнорирования территории.

Город — основа и ядро типичности советского пространства. Арзамас-16 устроен именно так, как СССР в целом, он есть его важнейший функциональный блок и характернейший элемент. В нем связаны ядро атома и ядро державы. Реальная роль СССР в мире определялась успехом работы городов, родоначальником, базой и прототипом которых был Арзамас-16; одновременно явились — у СССР атомная бомба и мировая социалистическая система. Сейчас атомных городов в России десять, всего закрытых городов — полсотни, с военными городками — сотни, с закрытыми кусками городов вроде Курчатовки в Москве — многие сотни...

Пространство Арзамас-16, подобно пространству СССР, всецело определяется центром и границами. Именно в центре и на границе сосредоточена почти вся активность, они обусловливают, организуют и символизируют территорию. Центр символически и физически экстерриториален. В зазоре между центром и границами, Объектом и режимом и протекает обычная жизнь. Сам Город обречен на участь внутренней периферии, а огромные территории вокруг — внешней периферии. Территория фрагментирована и милитаризована. Как и в СССР, основная часть сил и людей идет на производство оружия, силовой контакт с территориями-соседями.

Со всем остальным миром Арзамас-16 связывает Москва.

Отношение к Москве, центральной власти, Центру — совсем иное, нежели в любом регионе. В обычных регионах Центра побаиваются и зависят от него; сердятся, обижаются — и надеются; даже презирают и ненавидят; или переносят акции Центра как стихийные бедствия. В Арзамасе-16 все иначе: на Центр не обижаются, не сердятся, к нему снисходят; он раздражает как не вовремя засбоивший нужный прибор, как капризничающий обычно послушный ребенок. Москва явно воспринимается как место нужное, важное, даже приятное, но как бы не вполне полноценное, хотя и очень полезное, если исполняет свое назначение. Образ Москвы-Центра двойствен — надежный тыл, источник, база, слуга и защищаемый слабый партнер, опекаемая провинция. Арзамас-16 чувствует себя щитом и духом страны. Все до единого регионы сегодня по необходимости, в прожекте или мечте, для шантажа или игры обозначают самостояние и отделение. Только не Арзамас-16. Зона — не часть, а каркас целого; если еще возможно представить сепаратизм руки, то сепаратизм позвоночного столба... Арзамас-16 не может быть один. Производство смерти невозможно в отдельно взятом городе. Арзамас-16 нейтральней центра и государственней государства.