Коллектив авторов - Полдень, XXI век (август 2011)

Разве только демоны сумели захватить резонатор. Но если случилось такое, то и рыпаться смысла уже не было. Скоро за ним приедут или, скорее, прилетят, и всё кончится.

– Ты Бог? – спросил он, вытаскивая из рюкзачка пару кроссовок, серый джемпер и джинсы.

– Нет, – ответил баритон.

– Мне нужен Бог.

– Бога нет, – ответил голос.

Вот и всё. Простой ответ на вопрос, веками изводящий мыслителей, изводящий в прямом и переносном смыслах. А чего он, собственно, ожидал? Пошуровав в памяти, Дмитрий неохотно признал, что подсознательно ожидал он мощного такого баса, размеренно вещающего на церковно-славянском языке, вроде знакомого батюшки в покровской церквушке. Хотя втайне опасался, что заговорят с ним на иврите или на латыни, а то и вовсе на арабском или хинди каком-нибудь. Боялся, что Бог окажется не тем. Чужим. Так что «нулевой вариант» даже принёс некоторое успокоение. Ни нашим, ни вашим. Это честно.

Дмитрий, впрочем, и раньше догадывался, что байки, распространяемые в сети и самиздате, в буклетах, подбрасываемых сектантами всех мастей в почтовые ящики, малость отличаются от действительности. Ведь тот, кто на самом деле сумел установить контакт, вряд ли стал бы кричать об успехе на каждом углу. Его быстро бы вычислили, а вычислив, неизбежно бы устранили. Остальные же питались даже не слухами, а отголосками пропущенных через многочисленные фильтры и микшеры слухов.

– Его нет вообще или временно? – на всякий случай уточнил Дмитрий.

– Вообще.

– А кто ты? – спросил он, натягивая джинсы.

– Ноосфера.

Такой ответ Дмитрия озадачил. Пожалуй, даже больше, чем ответ на первый и главный вопрос. Он уж было попенял на инопланетян или на иную какую чепуху, циркулирующую в сети. Ноосферы в длинном списке конспирологических версий не значилось, а сам Дмитрий имел крайне поверхностное представление о данном предмете. Что-то где-то читал, конечно, но всё читанное слишком походило на эзотерику, пусть и облачённую в научные формы.

– Бог, ноосфера, вселенский разум, это всё терминология, – сказал он. – А в чём различие?

– В основном вопросе философии.

Дмитрий задумался, потом сунул в болотники пару камней, плотно свернул, выпустив лишний воздух, связал со штормовкой, штанами и забросил свёрток в лужицу тёмной воды, зияющей посреди болота, словно крещенская прорубь.

– И каков ответ? – возобновил он расспрос, ступая по старым шпалам к пятачку, где насыпь слегка расширялась, позволяя ожидать поезда, не стоя по колено в воде.

– Первична материя. Сознание вторично.

– Понятно. Ты можешь вытащить меня отсюда?

– Нет.

– Вот! – вздохнул он. – Это отличие для меня сейчас более существенно. Бог, наверное, смог бы.

Рельсы загудели, залязгали, словно нож о точильный камень или два ножа друг о друга, чуть позже послышался сухой треск мотора, не обременённого глушителем, и, наконец, из-за поворота показалась «пионерка», тянущая лёгкий прицеп с грузами и людьми. Машинист и пассажиры посмотрели на странника равнодушно, или вовсе смотрели сквозь него. Дмитрий уже появлялся в этих краях несколько раз, чего, похоже, хватило, чтобы не вызывать любопытства, но явно недоставало для приветливых кивков или улыбок. И для того, чтобы машинист сбросил скорость, этого не доставало тоже, так что заскакивать пришлось на полном ходу. Впрочем, какой там полный ход у «пионерки»?

Вентиляторный контур сложился, отчего двигатели, похожие при старте на пивные бочонки, похудели и стали напоминать сигары. Нос выпрямился, крылья втянулись в корпус. Машина шла на сверхзвуке, пожирая горючее и пространство, но атмосфера в салоне скорее напоминала зал ожидания. Новой информации так и не появилось, а оперативный поток выглядел скудной струйкой, состоящей из второстепенных докладов кабинетных «агентов» и дежурных распоряжений, призванных скорее обозначить работу начальства, чем помочь в поисках.

Подчинённые Герка внешне никак не проявляли нетерпения. Пилоты спокойно управляли машиной, два боевика, адъютант и взрывотехник дремали или делали вид, что дремлют. И только контролёр, сидящий напротив Герка, смотрел на него привычным змеиным взглядом. Впрочем, парень из контрразведки к команде не относился. Инородное тело в сплочённой группе. Заноза в заднице.

Даже Герка, проведшего полжизни в Голландии, где занавески на окнах вызывают подозрение обывателя, взгляд контролёра напрягал настолько, что русский ряд исключений «стеклянный, оловянный, деревянный» он выучил, воспроизводя в памяти именно этот образ. А уж местные друзья не переносили особистов на дух. Генетически, как они утверждали. И если камеры слежения, бывало, выходили из строя по непонятным для начальства причинам, то отключить контролёра ребятам оказалось не по зубам.