Коллектив авторов: Полдень, XXI век (ноябрь 2012)

Надо вставать. Сегодня тяжелый день – день рождения Сергея, а значит и день Лены. Надо встать и идти к Сергею. Нет, сначала кофе, который мне теперь якобы нельзя. Хорошо бы сегодня вообще не заходить к Сергею, но и этого нельзя. День рождения все-таки. Подарка у меня нет, но он вряд ли это заметит.

Сегодня я совсем заспался, уже одиннадцатый час. Поспать я люблю и всегда умел, а теперь особенно. Что там у нас по «Эху»?

«10 часов, 8 минут, вы слушаете радио “Эхо Москвы” утренний разворот, “двойная сплошная ” Ирина Воробьева, Александр Плющев. Доброе утро! Сегодня мы будем обсуждать переезд Конституционного суда в Санкт-Петербург, но, поскольку эту тему уже обсудили 120 млн раз, то сама по себе она нас волнует меньше. Будем слушать истории тех; кто менял место жительства из-за работы, кроме Москвы. В Москву все переезжают. “Понаехали тут!”»

Я выключил радио и выглянул в окно. Слякоть. Привычная декабрьская слякоть. То, что называется сочным украинским словом «мряка». На градуснике ноль. Зима.

Ну вот, и я начинаю ворчать. Пора, мой друг, пора… И поворчать пора, и душа покоя просит. Хотя какие наши годы, всего-то седьмой десяток пошел, голова по-прежнему варит, память все так же неистощима и беспредельна, со всеми вытекающими отсюда явными преимуществами и менее очевидными, но весьма ощутимыми недостатками. Я взял кофе и пошлепал к себе.

На письменном столе гудел компьютер. Когда же я сподоблюсь поменять вентилятор процессора, чтоб не ревел, как лайнер на взлете? Хотя какая разница, я же в кабинете не сплю, а днем это гудение даже уютно, шум улицы заглушает. Надо проверить почту, а может и по скайпу кто звонил. О, и свежая DVD версия «федоры» уже приплыла торрентом. Надо будет сегодня поставить на тестовую машину, посмотреть, действительно ли этот дистрибутив сможет конкурировать с «вистой» ненавистного линуксоидам Билла Гейтса. И статейку про это быстренько настучать, а то из журнала смсками забросали. Вон сколько у меня всяких «надо». Может, прямо сейчас и поставить? Нет, сначала надо зайти к Сергею. Хватит оттягивать. Нужно встать, пройти по коридорчику и постучать во всегда закрытую дверь. А потом, не дождавшись ответа, слегка толкнуть ее и войти. Ведь сколько раз проделывал это за последние проклятые три года, а все одно не по себе. «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро». Все правильно, на то оно и утро… Которое вечера мудренее.

Я дотащил себя до двери и, глубоко вздохнув, переступил порог.

– Привет, папа! Поздравляю тебя с днем моего рождения!

Дремавшая змея взметнулась и впилась в помертвевшее сердце.

Оказывается, больничная койка – отличное место для «неторопливых размышлений. Деньги позволяют обеспечить некоторый комфорт, а посему я наслаждаюсь отдельной палатой с персональной сиделкой за стеклянной стенкой.

Теперь с инфарктом залеживаться не дают, и как только меня поставили на ноги, я подошел к окну. И тут меня чуть не хватил еще один удар. Передо мной был тот же парк, конечно, постаревший на сорок лет, но явно тот же, по которому я гулял, приходя в себя после укуса треклятого кроля.

Наверное, я пошатнулся, потому как меня тут же подхватила стрелой метнувшаяся сиделка.

– Все в порядке, это я от удивления. Скажите, что здесь было раньше?

– Где здесь?

– В этом здании.

– Да разное говорят. Кто говорит, что здесь была психушка для диссидентов, кто говорит, что здесь опыты ставили над зеками. Мало ли чего болтают. Я здесь недавно, так что чего тут было раньше, не знаю.

Она довела меня обратно до суперкровати с программным кнопочным управлением, которая могла менять форму, превращаясь то в лежанку мадам Рекамье, то в вольтеровское кресло. Лежачим я вволю наигрался с пультом, но привести это чудо в состояние обычной кровати мне так и не удалось. И не мне одному. Ни сиделка, ни дежурная сестра не знали, как привести меня в горизонтальное положение, так что пришлось вызывать специалиста – молодого парня, кажется, системного администратора их сети, который всего-то минут за двадцать укротил мое лежбище и привел его в состояние обычной койки, чему оно явно сопротивлялось, как если бы это было ниже его достоинства.

«А что, вполне могла быть и психушка. То-то я никогда никого в парке не видел. Видно, только меня одного погулять выпускали. А теперь здесь частная клиника с таким обслуживанием, что бывшему 4-му управлению минздрава и не снилось. Но все равно забавно оказаться в той же больнице спустя сорок лет. В другом качестве, в другом времени, даже в другой стране».