Лара Грей - Дом теней

– Женская логика, – покорно согласился Джек. – Какие тут могут быть еще аргументы?

– Вот именно! – сказала Симона и поцеловала его на прощание в щеку. После громового раската во время их последнего поцелуя она старалась избегать нежных прикосновений. Кажется, дух Карен Макдоусон был ревнивым.

– Никаких шансов тебя переубедить? – спросил Джек в последний раз.

– Никаких шансов, – с улыбкой ответила Симона.

– Ну, тогда сладких снов!

– Договорились! – в глубине души она очень надеялась на спокойную ночь. Она была ей так необходима.

* * *

После того как писательница заперла тяжелые дубовые двери Халфорд-Мэнора, она решила пройтись по дому и еще раз проверить, все ли окна закрыты.

Дрова в камине гостиной почти прогорели. Зевая, Симона стала подниматься по широкой лестнице на второй этаж. Перед ней уходили в темноту стены коридора. Разве она не зажигала настенные бра с симпатичными розовыми абажурами? Сейчас они не горели. На втором этаже ее окружала непроницаемая темнота.

Беспокойство стало одолевать Симону, и ее сердце застучало быстрее. Она стояла на лестничной площадке и вглядывалась в темноту. Ей показалось, что на другом конце коридора из темноты проступили контуры человеческой фигуры. Когда она почувствовала ледяное дуновение, то не оставалось никаких сомнений. Беспокойный призрак Карен снова ее навестил.

– Карен! – крикнула она срывающимся голосом и вцепилась в деревянные перила лестницы. – Покажись, если ты мне хочешь что-то сказать.

Сначала ничего не происходило. Силуэт неподвижно висел в воздухе. А затем в темноте раздался протяжный жалобный вопль. Он звучал так душераздирающе, что у Симоны мурашки поползли по спине.

– Это еще что значит? – пробормотала она.

Жалобный крик перерос в вой. Девушка отпустила перила и зажала обеими руками уши. Но это не помогало.

– Ты ревнуешь меня к Джеку? – крикнула Симона в темноту.

Болезненный вопль стих, и она разобрала долетевшие до нее слова:

– Он принадлежит мне… У тебя нет никакого права…

– Это чушь! – возмутилась писательница. – Он мне рассказал, что был влюблен в тебя. Но сейчас ты мертва. Возможно, я ему нравлюсь потому, что похожа на тебя.

– Я его возлюбленная… Вы должны меня освободить, и только тогда путь к вашему счастью будет открыт…

– Что мы должны сделать? – Симона убедилась, что дух Карен отличался повышенной ревнивостью. Удивительно, что у призрака есть человеческие эмоции…

– Освободить меня… Время скоро придет…

Симона успокоилась и покачала головой:

– Я не имею никакого понятия, как мы можем помочь тебе обрести покой!

– Ты узнаешь… Скоро… Очень скоро…

Наступила тишина. Лампы на стенах ожили и залили коридор приятным мягким светом. Призрак на другом конце коридора исчез, а вместе с ним и пронизывающий холод.

* * *

Тени, отбрасываемые старой мебелью, сегодня казались ей особенно длинными, комната производила на Симону мрачное впечатление. Она в нерешительности остановилась в дверном проеме и огляделась. Белесый свет луны проникал сквозь высокие окна, наполняя спальню мертвенным, бледным сиянием. Симона покачала головой и несколько секунд помассировала себе виски, а затем начала нащупывать рукой выключатель. Когда что-то холодное и колючее, похожее на лапу с когтями, схватило ее за запястье, она вскрикнула от ужаса. Симона попыталась вырвать руку, но безуспешно. Ее держали крепко. Девушка нисколько не сомневалась, что имеет дело с потусторонней силой. Силой из царства мертвых…

– Карен? – прошептала она дрожащим голосом. Ее тут же обдало порывом ледяного ветра. Девушка посмотрела на окно, но оно было плотно закрыто, и шторы не колыхались.

– Карен, – набралась смелости Симона и снова обратилась к девушке-призраку. – Что ты хочешь от меня?

Она смотрела на свое запястье. Ничего не было видно, никакой когтистой лапы или руки. Но девушка продолжала ощущать, как кто-то стиснул ее руку и крепко держит. Она не успела в третий раз обратиться в пустоту, как раздался зловещий смех.

– Ты принадлежишь мне, Симона, – раздался в комнате неприятный голос. – У тебя нет другого выбора! Помоги мне или умри!

– Так скажи мне, наконец, что нужно сделать, чтобы тебя освободить! – крикнула писательница хриплым голосом. – Если ты мне не скажешь, что я должна сделать, я не смогу тебе ничем помочь.

– Ты должна отомстить за мою смерть!

Тень большого платяного шкафа стала вытягиваться, как будто он двигался по паркетному полу спальни. Наконец, тень замерла, приняв формы человеческой фигуры.