Франсуа Брюн - Бог и сатана. Борьба продолжается

Общение с умершими (осуществляемое как традиционным способом, т. е. через медиума, так и с помощью электронной аппаратуры) говорит нам о тех законах, которые еще мало изучены, но действуют в двух или нескольких измерениях. Между этими измерениями существует определенное взаимодействие, благодаря которому и возникает коммуникация, но не будем думать, что речь идет о совершенно чуждых друг другу мирах, даже если это взаимодействие встречается не часто. Эти измерения находятся внутри все того же сотворенного мира: они принадлежат к одному и тому же творению, и поэтому мы имеем дело с совершенно естественными законами, которые совершенно естественно входят в единый Божий замысел.

Однако ясно, что содержание такой коммуникации зависит от духовного уровня тех, кто в нее вступает, хотя, впрочем, это верно и для общения между живыми на земле. Сам смысл сказанного нами – вот что наделяет высокой духовностью или темным демонизмом все слова, которые мы пишем или произносим. Хотя скажем прямо: во многих случаях наши речи совершенно нейтральны и ничего не говорят ни о Боге, ни о сатане. Чудесны или демоничны не сами язык и письмо, а то, что мы из них делаем, и здесь порой (но не всегда) сказывается божественное или демоническое влияние на наш дух. Это похоже на телевидение: само по себе оно совершенно нейтрально – все зависит от того, что мы сами из него делаем.

Так же дело обстоит и со всяким общением, касающимся потустороннего мира. На Земле живут не одни только святые, да и многие умершие, оказавшись в загробном мире, еще не окончили своего очищения. Этим и объясняется тот факт, что в некоторых случаях (но только в некоторых) такая коммуникация становится опасной, а порой и явно демонической. Но часто в ней нет никакого риска, и родственники умершего получают большое утешение, хотя здесь и нельзя говорить о настоящем чуде. Жития святых говорят нам о том, что почти все они постоянно общались с другими святыми, жившими на Земле до них и теперь живущими в ином измерении. Такую многозначность мы видим почти во всех явлениях. Почти все они могут быть религиозно нейтральными (или, как еще говорят, «мирскими»), демоническими или же «чудесными» (как Божьи дела).

Мы знаем, что издавна во всех культурах с помощью медиумов происходило общение с мертвыми. В соответствии с культурной традицией той или иной страны медиумов называли по-разному: шаманы, колдуны, тибетские провидцы, «связные» в Америке, «сенситивы» в Италии и т. д., хотя сами наименования не так уж важны. На этом общем фоне мы имеем дело с бесчисленными вариантами, обусловленными не только народом и страной, но и более или менее развитыми способностями, присущими конкретному медиуму. Одни больше воспринимают на слух, у других, напротив, перед внутренним взором быстро пролетают какие-то видения: порой лишь символические образы, требующие истолкования, а иногда – вполне реалистические картины прошлого или будущего. Одни говорят, что видят лишь то, что «проводник» показывает им в потустороннем мире, другие раскрываются умершим до такой степени, что иногда начинают говорить их голосами и даже порой обретают их черты. Некоторые могут по желанию оставлять свое тело и видеть далекие события. Порой они даже материализуются, т. е. позволяют видеть себя воочию (как это делали христианские святые во время билокации). Есть и такие, которые, уходя в другие измерения, на какое-то время присоединяются к умершим в их собственном царстве. Наш привычный разум слишком далек от всего этого, но этнологи и некоторые миссионеры знают об этом гораздо лучше нас, потому что долгое время живут среди представителей тех культур, в которых (в отличие от Запада) такая практика не преследовалась.

С появлением письменности развились новые способы общения с умершими. Я почти не представляю, каким образом возможно автоматическое письмо посредством иероглифов, высеченных на камне, или клинописи на сырых кирпичах, но с появлением нашей письменности, т. е. письма чернилами на пергаменте, а потом на бумаге, появилась новая возможность общения с нашими почившими. Наверное, это складывалось постепенно и продолжается по сей день, часто без нашего ведома: обычно мы называем это «богодухновенностью» или «инспирацией». Известно, что Платон, этот неутомимый искатель, несколько лет провел под сенью египетских пирамид, и, вероятно, сам в какой-то мере практиковал выход из тела, а может быть, слышал об этом от тех, кто на какой-то миг покидал свое земное тело и уходил в иные измерения. Я готов признать, что именно это кратковременное посещение низших сфер царства мертвых и лежит в основе его теории «идей». Не забудем, что в древнегреческом языке само слово «идея» – однокоренное словам «смотреть», «видеть». «Идеи» Платона – это не понятия, а образы. Согласно его теории у каждого предмета, находящегося в нашем мире, есть его прообраз, гораздо более красивый, но находящийся в другом измерении, которое называется «миром идей».