Сергей Модестов - Тропой сказочника. Или одарённость домашними средствами

1. От устной речи – к записям.

Сначала сказки были только народные – их пересказывали друг другу люди устно, сказки не записывались, поскольку далеко не все были грамотными, бумаги не было, а на бересте большой текст не запишешь. Потом, в Новое время, т.е. с 17—18 века возникает авторская сказка. Все помнят, что Шарль Перро написал «Золушку», Пиноккио был придуман Карлом Коллоди, Пушкин – автор «Сказки о Мёртвой царевне и семи богатырях».

Поначалу авторы 18—19 века просто записывали те сказки, которые столетиями рассказывали в их народе. Всем известны братья – Вильгельм и Якоб Гримм, записавшие множество немецких сказок, А. С. Пушкин, который слушал в детстве сказки няни, а потом записал их, собиратель финского фольклора Элиас Лённрот, подаривший миру «Калевалу». Самый полный сборник русских сказок составил А. Н. Афанасьев. А вот что пишет Николай Васильевич Гоголь в примечании к своей повести «Вий» (очень страшной, кстати): «Вий – есть колоссальное создание простонародного воображения. Таким именем называется у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал».

Первые сборники народных сказок были просто записями «как есть»: авторы один к одному заносили на бумагу все, что удалось услышать. Но постепенно простое собирательство усложнилось: авторы стали менять сюжеты, дополнять и усложнять их, приводить в соответствие с той эпохой, в которой жили и авторы, и их слушатели.

2. Сюжеты сказок становятся сложнее.

Древние сказки часто были слишком простыми, слушать – а тем более читать их человеку 18—19 века становилось неинтересно. Мы помним, что коммуникация – это и источник, и приёмник информации. Если приёмник не желает принимать информацию – скажем, ему неинтересно, коммуникация не получится. К тому же, устная речь и память человека могут удержать гораздо меньше, чем бумага. Попробуйте в точности воспроизвести наизусть десять-двадцать сказок или какую-нибудь поэму вроде «Руслана и Людмилы»! Не так-то это просто. Для современного школьника часто и наизусть-то выучить стихотворение – ощутимый труд. Поэтому, как только цивилизация стала набирать обороты и в разных странах возникло книгопечатание – бумага стала первым внешним носителем для памяти. Понятно, что книга может удержать гораздо больше, чем даже самая хорошая память. А ведь надо помнить, что ремесло сказочника редко было основным: надо было работать в поле, ходить на охоту, мастерить вещи (ведь магазинов не было, в основном в старые времена семьи делали для себя всё сами. Исключением были гончары и кузнецы. Понятно, что каждый у себя в избе кузнечный горн держать не будет.) Поэтому выходило так, что настоящие старые сказки были – по сравнению с современными – достаточно простые, в пределах того, что может удержать обычная память.

☼ К слову. Объём памяти человека не такой уж большой. Во всяком случае, оперативной – т.е. той, которой мы распоряжаемся «прямо сейчас». Джордж Миллер, психолог, подсчитал в 1956 году, что в нашей оперативной памяти может поместиться не более шести суждений, доводов и прочих сложных – «непредметных» – штук.

А вот появление книгопечатания дало возможность усложнить сказки, сделать их длинными, сложными, с множеством героев и всяких приключений. Поскольку рассказчику уже не требовалось прокручивать в голове всю сказку целиком, а можно было просто ещё читать. И для читателей это стало удобнее – к сказке стало можно вернуться в любой момент.

☼ К слову. Заметим, что количество информации на планете и так постоянно увеличивается. Массу мы измеряем в килограммах, объём в литрах, а печатную информацию можно померить в печатных знаках, или символах. Давайте сравним наиболее заметные сказки своих эпох: «Сказка о «Мёртвой царевне» А. С. Пушкина (1833 год) – 12 442 знаков (2160 слов или около 10—12 страниц) – это небольшая книжка, «Буратино» А. К. Толстого (1936 год) – уже 122 113 знаков, или 19 613 слов – вполне солидная книга, а Гарри Поттер Дж. Роулинг – восемь романов, восемь полновесных томов.

3. Сказки постепенно добреют.

А кроме усложнения сказок, сказки нового времени постепенно становились по-понемножку добрее. Удивительно, но сказка стала доброй только в 20 веке. Мы все знаем прекрасные добрые сказки, но их сделали такими наши современники. Раньше сказки были довольно жуткие. Самые страшные страшности из старых времён мы тут, конечно, приводить не будем. Кому захочется настоящих страшилок – попросите родителей почитать вам сказки братьев Гримм в натуральном виде или что-то из сборника Афанасьева без обработки, наверняка эти книги у многих сохранились дома.