Saveli - Не ходите в русский лес, там медведи заломают

Если вы спросите меня, как может не убивший и мухи человек в очках в какой-то момент оказаться с огромным кинжалом у медвежьей берлоги, то вам придется меня выслушать!

Тут сразу надо сказать, что я никогда не был охотником и к моменту этих драматичных для меня обстоятельств не выстрелил ни разу даже дробью в птичку, не говоря о том, чтобы пулей свалить огромного медведя! Но, как говорят, не зарекайся…

Был январь 1983 года – в ту пору у моего внештатного автора и старшего товарища Даниила Николаевича Никифорова в газете выходили рассказы про охоту, из которых потом соберется его первая (да и последняя!) книга «Волшебный стрелок», по сути, тоненькая брошюра на плохой бумаге. Но для нас она была событием. Ведь работал я тогда литературным сотрудником газеты, и все рассказы Даниила (уж простите, что так для краткости называю человека-фронтовика, на четверть века старше меня) выправлял, высунув язык от молодого усердия. Собственно, поначалу я не придал значения визиту Никифорова в редакцию: ну, подумаешь, принес заметку в газету юрист, немолодой чуваш, с крупными чертами лица, с пузатым портфелем! Но потом…

Потом оказалось, что волей случая зашел ко мне в редакционный кабинет такой знаток охоты и рассказчик, которого я потом ни разу не встречал. Работа над его историями об охоте на медведей сначала сделала нас приятелями, а затем переросла в крепкую дружбу.

– Медведь, он, когда что-то почует, громко рявкает, словно предупреждая: «Я иду», – пояснял, бывало, Даниил Николаевич мне важные для понимания сути этого зверя детали. – Он и в самом деле в лесу хозяин. Если охотишься за ним не с лабаза, а прямо на земле, то надо встать за толстое дерево, чтобы он с маху тебя не сшиб. Даже смертельно раненый медведь опасен: один раз, уже не видя ничего, он перед тем, как рухнуть замертво, измочалил когтями и изломал попавшую на пути березку. Вот какая сила у зверя! Охотники-башкиры говорят: «На медвежью охоту иди только с родным братом – потому что двоюродный брат со страху бросит тебя…»

На счету у Даниила к тому времени было то ли четырнадцать, то ли пятнадцать добытых им медведей: это был человек с характером. Под Сталинградом в войну прыгнувший в окоп немец, как стрекозу на булавку, пригвоздил Даниила к земляной стене окопа, задев через шинель штыком шею. «Теряю сознание, – говорил потом про этот штык Даниил, – а внутри кричу себе: „Нет, не сдамся! Нет, не упаду!“ Сумел сквозь туман в глазах поднять оружие и застрелил немца…»

Словом, неизвестно у кого – у хозяина леса медведя или у Даниила, раз за разом выходившего на медведя с ружьем, – был круче нрав!

Но меня в его рассказах про опасную охоту впечатляли не только звери, но и замечательные люди – как правило, это были живущие в глухих лесах и среди гор башкиры – в книге охотничьих рассказов Даниила они были носителями мудрости и любви к природе. Один из его героев – явно по Фрейду! – увещевал сына-медвежатника: «Медведя, этого забавного зверя, и вовсе бы не следовало трогать, без медведя и лес не лес. Медведь, он что человек, только говорить не умеет». И те из башкир, кто отказался от охоты или осуждал варварское уничтожение дичи ружьями-автоматами, были в рассказах Никифорова, которые я редактировал для газеты, носителями высших моральных качеств!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.