Saveli - Не ходите в русский лес, там медведи заломают

– Я думаю, что лучший психотерапевт для него сейчас его жена Расима, – говорит лечащий врач Наталья Алексеевна. – Она здесь от него не отходит, подсядет к нему: «Дети вот тебе письмо написали, говорят, что ты им дорог в любом виде. Хочешь, прочту?»

В тот день удалось поговорить и с самой Расимой, выглянувшей на минутку из палаты.

– Как он сейчас?

– Плохо спит, переживает. Я ему говорю: «Все равно, ты ведь из такой ситуации вылез! И здесь справишься». Он ведь вообще сильный мужчина, после укусов медведя сознание ни разу не терял, пока не довезли до больницы и не сделал наркоз. Как мы эту беду встретили? В общем-то паники не было – самое главное, жив остался, а остальное не имеет значения. Старшая дочь у меня говорит: «Ну, руки-ноги у него целы, позвоночник цел, какие проблемы?» Зуфар пока не хочет, чтобы дети – две дочери и младший сын – видели его в таком виде. Вы передайте в газете большое спасибо всем тем, кто нам помогал: особенно врачам, бригаде его сослуживцев из Аши – они для Зуфара кровь ходили сдавать. Век благодарна буду Василию Яковлевичу Алешкину, генеральному директору Ашинского пиролизно-химического комбината, – он немалые деньги выделил на лекарства для Зуфара, а сын директора Валерий, что работает в Челябинске, эти лекарства по всей области разыскивал. Ведь если бы тогда просрочили с медикаментами, лечение было бы намного трудней…

…В общем, если вдуматься – при всем ужасе этой лесной трагедии – под Ашой произошло некое чудо, человек выжил вопреки всему. И, если разобраться, не так уж глупы слова мотивчика: «Если с другом буду я, а медведь без друга». Потому что из тех роковых обстоятельств никогда бы не выбрался ашинский охотник, если бы остался один. Не бросила его лайка Урман, вцеплявшаяся в медведя и оттаскивавшая его от хозяина, не бросил друг Гоша Цыпылов, тащивший Зуфара по ночному лесу и вернувшийся с подмогой. Самые разные люди приняли участие в судьбе ранее не знакомого им человека – в критические дни уфимский хирург Ринат Гильмияров даже во внерабочее время приходил узнать о состоянии Зуфара. В этой невероятной и страшной истории, где человеческая жизнь много часов висела на волоске, – как это ни странно, не оборвалась ни одна ниточка, ни один волосок. И это непостижимо.

– Вот и Зуфар сегодня сказал: «Даже не верится, что это произошло со мной», – обмолвилась Расима.

– Как сказал? Словами?

– Да нет, конечно, – он мне на бумаге пишет. Насчет того, чтобы словами, я его не тороплю, пусть не говорит. Нам на все время нужно, может, всякое еще будет. Вот в зеркале себя увидит – кто знает, как ему будет после этого… Пока он только через трубочку пьет – сначала полчашки выпить не мог, а сейчас я его даже на целую чашку уговариваю…

В больничном коридоре стоял обычный и суетливый день – не верилось, что здесь, за дверью, в палате лежит человек, которому судьба послала ТАКОЕ. Расима стояла и тихо-тихо посматривала на эту дверь – ей надо было идти к Зуфару…

В предыдущем номере газеты я писал, как в конце октября прошлого года хирурги из Уфы срочно выехали в Челябинскую область, где в районную больницу города Аши доставили охотника, на котором места живого не было после встречи с медведем: раны, переломы… Особенно пострадало лицо.

– Я работаю шестнадцатый год, – рассказал делавший операцию врач отделения челюстно-лицевой хирургии уфимской больницы №21 Ринат Гильмияров, – но в таком состоянии лицо не приходилось видеть ни разу!

Охотнику наложили на лицо свыше 200 швов. Долгие дни за его жизнь боролись уфимские врачи. И можно сказать, что Зуфар Шарахутдинов родился в рубашке – несмотря на тяжелые травмы, пошел на поправку. Когда он смог заговорить, то рассказал нашему корреспонденту свою историю.

…Они с другом уехали за десятки километров от жилья в уральскую тайгу. Нашли охотничий домик в лесу. Зуфар решил с лайкой Урман обойти лес близ избушки, а друг остался топить печь.

– На медведя я охотиться не собирался, – рассказал нашему корреспонденту Зуфар. – Шел с ружьем мелкого, 28-го калибра, когда из леса пулей вылетела моя лайка и, ища защиты, бросилась под ноги. А следом летел медведь… Он смял меня на ходу, даже не вставая на задние лапы…

Зуфар Шарахутдинов, успевший сделать один выстрел, оказался под взъяренным хищником, сразу разодравшим когтями часть лица. Казалось, спасения нет. Но сбоку возникла верная лайка. «Взять, Урман!» – крикнул охотник. Собака вцепилась в зверя сзади. Тот оставил человека и погнался за собакой.