Рустам Ксенофонтов - Пружина. Трамплин к лучшей жизни

Плана встречи с Марианной у мужчины не было, поэтому они просто пошли прогуляться. Во время прогулки он чувствовал, что нравится Марианне, и ее внимание ему льстило. Девушка же, в свою очередь, не строила насчет Зариата никаких иллюзий, – она понимала, что у такого привлекательного и тем более одинокого мужчины есть достаточно поклонниц, и поэтому получала удовольствие от процесса здесь, не имя особых планов на будущее. Да пока ей самой отношений и не были нужны: девушку занимала карьера, – безумные скорости мегаполиса не оставляли шансов действовать иначе, здесь если чуть замедлишься, то безнадежно отстанешь. Но потребность в мужском внимании у нее была, и потому она периодически переписывалась с мужчинами и встречалась с ними. На сегодняшний день в ее списке был только один Зариат, но она сразу поставила себе условие: только переписка и редкие встречи, где они могли погулять и посидеть в кафе, но не более.

Прогулявшись и поговорив о разном, они взяли по стаканчику кофе и немного посидели на набережной, а затем Марианна вызвала такси и уехала домой, так как было уже поздно и ее жесткий режим требовал раннего отхода ко сну.

Зариат тоже пошел домой, взяв «на дорожку» бутылку пива, а домой еще парочку. Потом он полночи переписывался с очередной воздыхательницей и не заметил, как уснул, сидя одетым в кресле.

В шесть утра мужчина проснулся и увидел на телефоне множество непрочитанных сообщений. Читать их Зариату не хотелось, поэтому он просто закрыл сайт знакомств и пошел спать на кровать, предварительно перехватив таблетку от начинающейся головной боли.

После пробуждения Зариат первым делом взял телефон в руки. Этот день складывался точно так же, как и любой другой его выходной; мужчина понимал, что скоро начнутся трудовые будни, но чувствовал, что совершенно не восстановился. Разгульная жизнь, к которой он начал привыкать, совсем не способствовала отдыху и не приносила удовлетворения. Постоянная усталость высасывала из него всю оставшуюся энергию, и даже на то, чтобы просто порадоваться новому дню и насладиться отличной погодой, сил у Зариата не оставалось. Те поверхностные эмоции, на которые была щедра его жизнь, делали мужчину все более зависимым от них; мужчине требовалось все больше и больше, таких эмоций, и он становился с каждым днем все раздражительнее.

Придя на работу и попытавшись сразу втянуться в жесткий график, Зариат почувствовал себя очень плохо. Его внимание стало рассредоточенным, он не мог ни на чем сконцентрироваться, – даже простые логические цепочки для него стали сложным испытанием. Подойдя к начальнику и отпросившись, он кое-как смог назвать таксисту адрес своего дома; придя домой, Зариат принял душ, выпил успокоительное и лег спать, но поспать смог всего несколько часов, и проснулся посреди ночи от жуткой головной боли. Сидя на постели и сживая гудящий череп руками, он понял, что такой режим не доведет его ни до чего хорошего, и что пришло время что-то менять. Он пока не знал ничего конкретного, но тем не менее вдруг почувствовал какое-то внутреннее облегчение и надежду: возможно, в его жизни не все потеряно…

Зариат запил водой пару таблеток обезболивающего и снова лег в постель. На следующий день он вышел на работу; там мужчина старался не сильно напрягаться, опасаясь повторения вчерашнего дискомфортного состояния. Впрочем, хотя голова по-прежнему болела довольно сильно, хуже ему не стало. Отработав смену, мужчина посидел с другом в баре, где выпил за компанию одну бутылку пива, и по привычке взял еще несколько бутылок домой. «Дома выпью еще три бутылки, и лягу спать. А с завтрашнего дня уменьшу количество до двух», – подумал про себя Зариат. Но ни завтра, ни в течение всего следующего месяца сделать это ему не удалось, и попытки создать еще большее давление на себя автоматически приводили к желанию выпить больше, – вот такой получался странный парадокс. Эту ситуацию мужчина обсудил с коллегами по работе; те согласились, но особо вдаваться в тему не пожелали.

Зариат чувствовал себя ужасно, его продуктивность была как никогда низкой, и он осознавал: пора или что-то менять, или готовиться к худшему. И Зариату стало страшно, и не просто страшно, а так, словно его страхи объединились и набросились на него со всех сторон. Мужчина чувствовал, как дрожат его руки; ему было очень холодно, хотя одет он был по погоде, и это была самая настоящая паническая атака.