Отдельно защищается право автора на имя, поэтому написать так, как это сделал Д. А. Клочков в своей книге «На охране российской государственности», недостаточно для соблюдения законодательства об авторском праве:
«Автор приносит благодарность всем владельцам фотографий, которые были выложены в сети Internet в открытом доступе, чьи фамилии по объективным причинам здесь не упомянуты…»
Д. А. Клочков «На охране российской государственности»
Поисковые системы не являются владельцами прав на изображения, поэтому нельзя указывать, например, «Яндекс» в качестве источника (если только изображение не принадлежит самой компании «Яндекс»).
На этот вопрос ответ я нашел на сайте издательства «Феникс»:
«Книга дает пользователю преимущество перед экранным контентом (при прочих равных) – тем, что в книге содержание всегда индивидуализировано. Не только автором, но и тем фактом, что у книги есть начало и конец в отличие от Сети. Книга экономит внимание. Всю обобщенную теорию можно найти онлайн. Нужна ли она тому, кто пришел за книгой? Вряд ли: глубинная потребность, которая заставляет купить бумажную книгу, – не информация и даже не авторитет, а Переживание. Это работает и в самой прикладной литературе „каждому на каждый день“. Границы между „художественной формой“ и „нехудожественной“ стираются: романы пишут „на реальных событиях“, а учебники – как романы. „Где абстрактная мысль бессильна, именно повествовательность дает ощущение мира“ (Оливер Сакс). Не теория, а практика, собранная с авторским умыслом, личным суждением и сюжетом. От книги ждут единичного, а не повторяемого бесконечно в теоретическом мире. Эта единичность делает книгу прецедентнее экрана: на книгу можно сослаться».
Как известно, СССР был одной из самых читающих стран на планете.
«За годы Советской власти тираж созданных в СССР книг и брошюр приблизился к 70 млрд экземпляров. Теперь их ежегодно выпускается около 2,5 млрд, по восемь книг на каждого человека» 17 17 Краткий педагогический словарь пропагандиста. – М.: Политиздат, 1988.
.
Например, Жюль Верн был пятым (после Х. К. Андерсена, Джека Лондона, братьев Гримм и Шарля Перро) по издаваемости в СССР зарубежным писателем в 1918—1986 годах: общий тираж 514 изданий составил 50 943 000 экземпляров. 18 18 Книгоиздание СССР. Цифры и факты. 1917—1987 / Е. Л. Немировский, М. Л. Платова. – М.: Книга, 1987. – С. 292, 308.
Сейчас Россия входит в пятерку ведущих стран мира по выпуску книг: после развала СССР количество издательств в России выросло со 170 до 5 000 (83% из них расположены в Москве и Центральном федеральном округе), которые в 2019 году выпустили более 115 000 наименований книг и брошюр общим тиражом 435 100 000 экземпляров. Для сравнения: в Великобритании, схожей с РФ по объемам книжного рынка, насчитывается свыше 40 тысяч издательств.
Цели издания книги для автора
Слова – это заряженные пистолеты.
Жан-Поль Сартр
Писать надо, во-первых, только тогда, когда мысль, которую хочется выразить, так неотвязчива, что она до тех пор, пока, как умеешь, не выразишь ее, не отстанет от тебя. Всякие же другие побуждения для писательства, тщеславные и, главное, отвратительные денежные, хотя и присоединяющиеся к главному, потребности выражения, только могут мешать искренности и достоинству писания. Этого надобно очень бояться. Второе, что часто встречается и чем, мне кажется, часто грешны особенно нынешние современные писатели (всё декадентство на этом стоит) – желание быть особенным, оригинальным, удивить, поразить читателя. Это еще вреднее тех побочных соображений, о которых я говорил в первом. Это исключает простоту. А простота – необходимое условие прекрасного. Простое и безыскусственное может быть нехорошо, но непростое и искусственное не может быть хорошо.
Л. Н. Толстой
И теперь еще одно, второе: очень просто вроде бы доказать, что вы художник. Так представь себе, Генри, что ты написал гениальную книгу и тут же, после того как поставил последнюю точку, потерял рукопись. И представь себе, что никто, даже твой самый близкий друг, не знает об этой великой книге. В таком случае ты совершенно в равном положении со мной, ни разу не прикоснувшимся к бумаге, не угодно ли согласиться? И если мы оба вдруг умрем в ту минуту, мир никогда и не узнает, что один из нас был великим художником. Но я-то жил совсем неплохо, а ты промучился впустую.
Читать дальше