Schisma - Графомания, как она есть. Рабочая тетрадь

Если же вы чувствуете, что «передержали» образ, с которым собирались работать, и за время, прошедшее между замыслом и началом его реализации, этот образ успел трансформироваться в архетип, ни в коем случае не пытайтесь выдвинуть такого героя на первый план. По тем же соображениям.

Для забывчивых: это схема.

Сразу хочу просветить любопытствующих: я не буду говорить о «Ненависти», даже если вы очень этого ждёте. Не дождётесь, не надейтесь. Ни сегодня, ни завтра, ни в следующем году. По крайней мере, в ЖЖ обсуждать эту тему я точно не буду: я до отрыжки начиталась рецензентов — и редакторов, и писателей, — и меня уже колбасит. Не потому, что я считаю «Ненависть» шедевром мировой литературы, и не потому, что рецензенты говорят глупости. Нет, и «Ненависть» — безобразный роман, и рецензенты всё правильно говорят. Но за каждой абсолютно рецензией я вижу слепого. За каждой, повторяю. Исключений пока не нашла. Почему — думайте сами. Я эту тему закрываю и перехожу к сабжевой.

«В общем-то умом я понимаю, что не все, наверное, прутся от сволочей. Но при этом «обаятельный мерзавец» — признанное и популярное амплуа в мировом искусстве, а вот про «обаятельного святого» я что-то не слышала».

«Дык нету у настоящих святых типажа. Они все сугубо индивидуальны. В чем и сложность».

«Смотря что понимать под святым. И что — под типажом».

«Самоидентифицироваться с мерзавцем проще и приятнее, чем со святым».

«Не скажите… Самоидентифицироваться — значит признавать в себе схожие качества. А люди неохотно замечают в себе худшее».

(Из обсуждения темы «к вопросу о создании охренительных персонажей» в ЖЖ Юлии Остапенко)

Я очень долго думала, поднимать заново эту тему или нет: слишком много аргументов против. Потом решила, что и с другой стороны аргументов немало, а пожалуй, даже и больше.

Итак, вкратце о предмете беседы.

Юлия Остапенко под впечатлением образа, созданного Верой Камшой (привет корректорам), задаётся вопросом, чем привлекателен «охренительный персонаж» и какова технология его изготовления. «Охренительный персонаж» — это такой персонаж, который вызывает у читателя (вне зависимости от пола и возраста) экстатический восторг, доходящий до пароксизма. При этом вопрос поставлен очень правильно: «Кто начнёт говорить, что грешно алгеброй — да по гармонии, что нет никакой техники, есть только муза и Санта-Клаус, и что красивый герой — отображение красивой авторской души и только — забаню на месте».

Я тоже забаню, если тут кто-нибудь подобное ляпнет. Вот такой, блин, флэш-моб. Не люблю дураков и истериков.

Каковы же особенности «охренительного персонажа», с точки зрения Юлии Остапенко?

1. Внешность «в самом худшем случае на пять с минусом»; впечатляющее физическое развитие;

2. Шарм: «бонус навроде горных лыж или виртуозного вышивания крестиком»;

3. «Скверный характер»: «это обязательно. Цинизм, алкоголизм, наркомания, донжуанство, жестокосердие, антисемитизм… и далее по списку».

4. Красноречие: «охренительный герой должен говорить, причём так, чтоб женщины в экстазе срывали с себя чадру… Диалоги должны быть жёлчными, меткими, остроумными, плюс непременно — уникальная манера изъясняться»;

5. Непредсказуемость;

6. Эмоциональная холодность: «он и впрямь «гудит, как высоковольтный провод», но ни разу не показано выражение его истинных чувств. Чёрт знает, что у него там под черепушкой».

При этом автор, естественно, не должен быть голословным, однако должен ориентироваться на чувство меры и мотивировать даже непредсказуемые поступки.

При этом, разумеется, список нельзя считать полным.

Соответственно, приводятся примеры: Рокэ Алва (В. Камша), Остап Бендер.

Вот так, если коротко.

Теперь, собственно, моё эхо.

Итак, задача: создать «охренительный персонаж».

Уточнение задачи: создать персонаж, при встрече с которым читатели будут биться в припадке нескончаемого экстаза.

Вопрос первый: отчего человек бьётся в припадке экстаза? «Хорошенько смотрите, о волки», и не торопитесь с ответом.

Хотя ответ лежит на поверхности: экстаз возникает у человека только во время оргазма. Не поймите меня превратно: оргазм — это прежде всего удовлетворение мозга, а вовсе не половых органов. Половые органы без мозга способны только механически совокупляться и плодить детей. Наслаждение же и дети — это разные (не сказать бы противоречащие друг другу) вещи, и рождаются они, соответственно, не одним и тем же способом.