Энтони Мейсон - Эти странные бельгийцы

Альтернатива — это местный супермаркет или один из тех пленяющих взор торговых центров, целиком из зеркал, отполированной меди и мрамора, что в последнее время вырастают как грибы после дождя во всех сколько-нибудь крупных городах. В самых больших супермаркетах, обычно лежащих за пределами города, можно купить все что душе угодно: от свежего хлеба и маринованной сельди до велосипедных шин и тетрадей, а также все те бесполезные новинки, перед которыми не в силах устоять ни один бельгиец, как-то: электровертел для шашлыка, декоративный чехол для туалетной бумаги и поглотители бытовых запахов. Бельгийцы из желания купить всего побольше и подешевле предпочитают затариваться в больших супермаркетах. Однако у этих магазинов есть один существенный минус: здесь не слышно живого человеческого слова и продавцы, в отличие от владельцев мелких лавочек, не умеют обхаживать клиентов. Вот почему вопреки всему, в том числе и здравому смыслу, владельцы маленьких магазинчиков до сих пор не пошли по миру.

Бельгийцы любят посмеяться. Выступление актера-комика обычно построено на двойном смысле, игре слов и быстрых находчивых ответах.

— Язык? Фу! Стоит мне представить, что я ем то, что побывало во рту у коровы, как меня выворачивает наизнанку.

— А как же в таком случае вы реагируете на куриные яйца?

Расхожие бородатые шутки, которые обычно туповаты, здесь встречают терпеливой улыбкой и вежливым смешком. Единственное, что способно заставить компанию бельгийцев, собравшихся в баре или ресторане, искренне расхохотаться, так это поведанный тут же за столом реальный анекдотичный случай, имевший место на работе, в поезде, универсаме, больнице, — история о том, как кого-то с кем-то перепутали, или о казусах, произошедших с известными «персонажами». Вот типичный пример:

Однажды в пригородной электричке, где все всех знают, а пассажиры болтают или режутся в карты, чопорная пожилая дама достала платок, чтобы высморкаться. Она встряхнула его, и тот, вылетев у нее из руки, опустился на колени дремлющего напротив старика. К несчастью, ширинка у него, и все это видели, была расстегнута. Пассажиры, заметив, в каком затруднительном положении оказалась пожилая женщина, с нетерпением ждали, что же она предпримет. Чуть помедлив, дама наклонилась вперед, намереваясь взять платок. В этот момент старик проснулся и увидел, что весь вагон смотрит на него. Спросонья испуганно оглядев себя, он понял, что у него расстегнуты брюки. Старик поспешно, зацепив платок, потянул молнию вверх и прищемил пожилой даме пальцы…

Не верьте, если вам скажут, будто бельгийцы не умеют смеяться над собой, просто у них нет обыкновения прохаживаться на собственный счет. Да и зачем, скажем, валлону делать из себя посмешище, когда под рукой всегда есть фламандцы (и наоборот)?

Бельгия считается страной с давними культурными традициями, да вот беда: нация по своей молодости еще не успела сделать на этом поприще заметных шагов, которые бы снискали бельгийскому (не фламандскому или валлонскому, а именно бельгийскому) искусству известность и признание во всем мире.

Впрочем, сами бельгийцы не сильно расстраиваются из-за этого обстоятельства. Они, вполне довольствуясь тем, что смотрят по японским телевизорам американские фильмы, водят французские машины и читают переведенные с английского любовные романы, и не требуют для своей культуры более заметного места на мировой сцене, чем то, которого эта культура заслуживает.

Время от времени из-под кровли опрятных одноэтажных городских домиков, из благополучных сонных предместий или из затерянных в сельской глуши деревень появляется, нарушая привычный уклад, непревзойденный гений, и размеренная жизнь бельгийцев озаряется блеском вдохновения, великих исканий и находок.

Бельгия подарила миру художников-сюрреалистов Рене Магритта и Поля Дельво. Если выбирать из этой пары, то живопись Поля Дельво — обнаженные фигуры женщин, полулежащих в лунном свете на трамвайных остановках, — больше соответствует бельгийскому духу.

В конце XIX века Бельгия стала одной из главных площадок развития авангардного искусства. Здесь проходили выставки Сезанна, в то время как дома его ругали и обзывали сумасшедшим. Здесь же творили художники-символисты Жан Дельвиль, Леон Фредерик, Фердинанд Кнопф и Леон Спилиаерт, которые создали немало загадочных, эмоционально насыщенных полотен, черпая вдохновение в мрачноватых бельгийских ландшафтах. Лет за двадцать до «пришествия» экспрессионизма Джеймс Энсор, родители которого были родом из Бельгии и Англии, писал маслом причудливые, неистовой силы картины с не менее странными названиями, например, "Скелеты, спорящие из-за маринованной селедки".